Воскрешение Лазаря

Бутылочная сигнализация предназначалась вовсе не для пленника, а для непрошеных гостей — вдруг случайный охотник или грибник в неурочный час забредет, будет в дверь колотить, а в ответ Кауров станет на помощь из погреба звать. Серега решил: всех приближающихся потенциальных свидетелей перехватывать нужно еще на подступах к домику, выходить к ним навстречу и настоятельно объяснять, чтобы шли мимо. Дескать, посторонний гражданин явился не вовремя — помешал любовным утехам.

Когда братья закончили окапываться бутылками, их в сторожке уже ждал накрытый Михалычем стол: краюха ржаного кислого хлеба, редиска, шмат домашнего сала, копченая щука да соленый арбуз.

Три алюминиевых кружки одновременно без тоста ударились друг о друга. Губы скривились от горечи. На зубах захрустела редиска, потек соком меж пальцев арбуз.

— Хорошо в деревне летом, — глубокомысленно изрек Михалыч. — Если б не батя ваш с его заданием, не побывал бы я в этом году на природе. А еще в Пскове и Питере. Очень культурно лето провел.

— Как Питер? Красивый город? — спросил Александр.

— Сказка, — ответил Михалыч.

— Анамнез, — не согласился с ним Серега.

— Чего? — в один голос переспросили брат и приятель.

— Анамнез — значит, история болезни, — пояснил младший Рогачев значение умного слова. — По мне, так Питер — нездоровый город. Болотным духом пропитанный. От рек и каналов — гнилью воняет. Дома обшарпанные, люди мрачные, небо серое. А если даже выглянет солнышко, из многих дворов его все равно не видать. Из-за влажности холод там холоднее, а от малейшего тепла в пот шибает. Кругом вода, а купаться нельзя — грязно. Даже белая ночь на самом деле никакая не белая, а просто сумерки. Ни день, ни ночь — ни то ни се.

— Вот оно как… — удивился брат. — А как же достопримечательности?

— Ну есть. Медный всадник, церкви, мосты… Полюбовался и снова в потное метро ныряй или в ржавый трамвай полезай, который еле ползет, трясется. А если машина у тебя, значит, в пробке стой, от выхлопов дурей — улицы-то узкие. Разве можно в таком городе жить и нормальным жизнерадостным чуваком оставаться? Обязательно превратишься в чмо навроде того, что в погребе сейчас сидит. Ну, наливай, что ли, еще по одной. Предлагаю выпить за станицу Островскую.

Все трое охотно опрокинули еще по кружке. Они как-то сразу зачастили с самогонкой, и уже через полчаса, несмотря на закуску, градусы сильно ударили в головы. Комната наполнилась громкими выкриками. Разговор перекинулся на полыхающий неподалеку лесной пожар.