Воскрешение Лазаря

Всего из станицы увели в Даниловку девять человек — шестерых стариков, про чьих сыновей было точно известно, что они служили у белых, бывшего станичного атамана, 67-летнего зажиточного деда Лузинова вместе со старшим внуком, бедовым и хулиганистым Яшкой, имевшим неосторожность обматерить из-за забора шедшую на рысях через станицу красную конницу, да еще местного сумасшедшего Федора Крымова, который повадился в последнее время рассказывать басни про немецкие «ерапланы», которые не сегодня завтра прилетят в Островскую и всех разбомбят.

Арестованные шли пешком, а пятеро конвойных ехали в подводе, запряженной старым лузиновским мерином. Рассказывали потом, что на самом краю станицы Федор Крымов, до того бывший тихим и послушным, вдруг задурил. Упав в дорожную пыль, он хватался за чужие плетни и ни в какую не хотел идти. Конвоиры пробовали отдирать его от плетней, но Федор так крепко цеплялся за них своими большими ручищами, что у них ничего не выходило. Тогда сумасшедшего стали бить по рукам прикладами. Федор скулил по-собачьи, дул на разбитые пальцы и все равно пытался цепляться. В конце концов его спеленали веревкой и швырнули в подводу.

Когда спустя пару часов Лазарь шел на речку ставить бредни на щук, на том месте еще видны были засохшие следы Федькиной крови — много облепленных мухами маленьких бурых пятнышек на придорожных лопухах. А когда обратно с реки возвращался, как раз возле этих лопухов его настиг детский крик. Обернувшись, увидел Лазарь двух пацанов, бегущих по дороге. Это были Федотка Зайцев и Егорка Стельнов. Они неслись в станицу со всех ног, поднимая пыль.

Лазарь понял — что-то случилось. «Казаков побили!» — кричал Федотка.

«Каких казаков? Избили, что ли, в степи кого? Может, и не наших казаков, а из ближних хуторов?» — полезли первые предположения в Лазорькину голову. Но их тут же накрыла другая мысль. Да и не мысль даже, а что-то другое. Что-то страшное и огромное разорвалось внутри и разлетелось осколками в живот, голову, сердце… Губы Лазаря прошептали: «Отец». И он изо всех сил рванулся бегом навстречу пацанам. Поравнявшись с ними, задал единственный вопрос: «Где?».

— В Игрищах, возле родника, — ответил Федотка, размазывая слезы по грязным щекам.

Игрища были самым красивым местом в округе. Большой, покрытый соснами вал окаймлял песчаную долину. Песок в ней был необычного красного цвета. А чуть копнешь, слоями шел песок уже других цветов — зеленый, белый, коричневый.