Воскрешение Малороссии

Глупая шутка стоила ему двух месяцев в крепости во время следствия и ссылки в Тулу. Это было чисто символическое наказание. В подмосковном городе малороссийский литератор редактировал «Тульские губернские ведомости» и жил за панибрата с губернатором Козодоевым, о котором в автобиографии отозвался: «Человек, как человек». Там же он сдружился с местным жандармским капитаном Гусевым и даже переселился вместе с женой в его особняк, где полицейский и ссыльный вместе гоняли чаи. Вот так в старые времена переплетались в России политические преступники и те, кому по долгу службы надлежало за ними присматривать!

Тульская ссылка продолжалась три года. А потом Николай I простил Кулиша. Доброжелатели показали царю рисунки неудавшегося «гетмана». Император расчувствовался и тут же разрешил ссыльному редактору вернуться в Петербург. Правда, запрет на публикации Кулиша не был снят. Но он легко нашел выход, засыпав петербургские журналы своими переводами иностранных авторов под различными псевдонимами.

Смерть Николая I и приход либеральных Александровских времен вернули Кулишу свободу действий. Начало 60-х годов застало его маститым литератором. Он уже успел опубликовать два варианта романа «Черная рада» (по-русски и по-малороссийски), отредактировал и издал собрание сочинений Гоголя, получив за это три тысячи рублей (10 процентов от прибыли), совместно с Николаем Костомаровым издавал первый украиноязычный журнал в Петербурге «Основа», довел до ума рукописи сбежавшей от мужа Марии Маркович, сочинявшей под псевдонимом Марко Вовчок…

Кулиша считали главой «украинской» партии, ярым националистом! И вдруг он сжигает все, чему поклонялся, и поклоняется всему, что сжигал. Одно за другим из-под пера писателя выходят уже не романы, а исторические исследования на документальном материале — трехтомная «История воссоединения Руси», «Мальована гайдамаччина» и «Отпадение Малороссии от Польши». Отныне Кулиш не видит ничего прогрессивного в запорожском казачестве, которое воспевал в молодости. Теперь казаки для него — просто бандиты и убийцы. Ни о каком государстве они не мечтали. Их идеалом было выпить и пограбить. Единственной же прогрессивной силой на Украине, покончившей и с татарскими набегами, и с ляшским засильем, вчерашний казакофил признал Российскую империю.

Как же с такими мыслями не стать Кулишу в Украине полузапретным автором? «Черная рада» включена в школьную программу. Но уже предисловие к ней, где автор говорит о политическом ничтожестве гетманов, ученикам не показывают. Что же касается исторических сочинений Кулиша, то их попросту боятся издавать на любом языке.

Ни один из украинских классиков не говорил своим землякам таких жестких и нелицеприятных истин, как Кулиш. В трактате «Хуторская философия» он писал: «Ми залишалися татарськими недобитками навіть і тоді, коли татари, в свою чергу, були нами побиті і придушені».

Кулиш первым начал разоблачать пропитанные дешевым нарциссизмом украинские исторические мифы. Сколько перевели у нас бумаги и чернил на восхваление Киево-Могилянской академии! Каким «святилищем» наук ее только не провозглашали? А требовательный автор «Хуторской философии» вынес уничижительный приговор этому захолустному учебному заведению на задворках Европы: «Могилянська академія не дала нам жодного чудового таланту». И попробуйте с ним поспорить! Ведь и Сковорода, и Феофан Прокопович — самые известные выпускники Могилянки — в перечень всемирно известных ученых не входят. Оба они — всего лишь начитанные подмастерья западных философов, так и не создавшие оригинальных мировоззренческих систем — «зірки» небесной околицы.

Даже Богдана Хмельницкого Кулиш называет «украино-польским Батыем», вспоминая «жахливе винищення народу, подібне до того, що над нами вчинили татари на чолі з Батиєм та його наступниками, а згодом на чолі з Богданом і Юрієм Хмельницькими». Он хорошо знал по мемуарам XVII столетия оборотную сторону «националь-но-освободительной войны» — то, как Богдан расплачивался своими же земляками с крымскими союзниками, разрешая им собирать ясырь по селам.

Кулиш словно предчувствовал, к чему приведут бредни его коллег-романтиков уже в XX веке. Отдав долг юношеской идеализации казачества, в зрелые годы он сумел развенчать те фантомы, которые в эпоху Кирилло-Мефодиевского братства сам порождал вместе с Шевченко и Костомаровым.

На протяжении всех лет после 1991-го в Украине только то и делают, что ищут «национальную идею». А ведь она давно есть! Ее сформулировал еще Кулиш в своем позднем стихотворении «Национальный идеал». Сначала он описывает распад единой Руси после нашествия Батыя: