Воскрешенная нежность

— Твоя работа сродни театральному искусству — умению выразить эмоции в одном кадре. Сегодня ты продемонстрировала его, спускаясь по лестнице. Я был очарован.

— Не преувеличивай мои достоинства. Мы с маман давно смирились с различием в наших возможностях. Мне многому предстоит… научиться.

— Как она восприняла новость? Расстроилась?

— Тревожится. У нас был разговор по душам. — Они обе плакали. Эстель даже пришлось прикладывать холодный компресс к глазам, чтобы снять припухлость перед появлением на публике. — Она знала, что это может случиться, но готова принять любое мое решение. Спросила про тебя и наши отношения.

— Что ты сказала?

Ориэль не знала! Сначала она испытала сексуальное влечение, какого не было раньше. С тех пор сильные чувства сменяли друг друга. Она была в замешательстве.

— Ответила, что стараюсь держать дистанцию, пока не разберусь в себе.

— Стараешься… — задумчиво произнес Виджей.

Если бы она не спешила на юбилей родителей, то они бы занялись любовью в отеле. Зов гормонов был слишком сильным. Виджей обладал невероятной мужской привлекательностью и возбуждал ее одним взглядом. Еще больше ее привлекало то, что он знал о ней все и был отцом ее ребенка. Если быть честной, то она мечтала повторить тот безумный секс, который был у них в Милане, не думая о последствиях. Вероятно, ею двигали первобытные инстинкты, желание довериться мужчине, который будет заботиться о ней и потомстве.

Как бы то ни было, но у нее кружилась голова от его близости. Виджей отвел ее в сторону от толпы:

— Как ты? Сегодня выдался длинный день.

— Мне удалось отдохнуть перед приемом, а бал отвлек меня. Спасибо, что стал моим кавалером.

— Похоже, что такие праздники привычны для тебя, — заметил Виджей, глядя на мима, развлекавшего гостей.

— Угадал. Мама обожает всяческие представления с сюрпризами. К этому юбилею она начала готовиться два года назад, когда отцу исполнилось шестьдесят.

— Киран умрет от зависти, когда я расскажу обо всем.

— С нетерпением жду нашей встречи. Она будет присутствовать при нашем разговоре с Джалилем завтра? — напомнила Ориэль об их договоре устроить телефонную конференцию. — Ты не хочешь, чтобы я говорила с ней? — испугалась Ориэль, глядя на изменившееся выражение его лица.

— Да что ты! Я сам должен так много сказать ей. Пока решил не посвящать ее во все детали… — Он опустил взгляд на живот Ориэль.

— Сама думаю об этом, — призналась она.

— Скажи, если я могу для тебя что-то сделать. — Виджей ласково погладил ее плечо. Он стоял близко, и она чувствовала жар его тела. Губы были совсем рядом. — Я не собирался соблазнять тебя, — солгал он, лаская взглядом ее рот. — Ты представила меня телохранителем?

— Сам так сказал, и все согласились, хотя ты держал меня за руку.

— Разве? Готов повторить.

— Взять за руку? — улыбнулась Ориэль, замирая от удовольствия. Господи, они всего лишь касаются руками! Она кокетливо похлопала ресницами. — Чтобы я сопровождала тебя при обходе территории?

— Тогда нам пора, — сказал Виджей, переплетая ее пальцы со своими. — Знаю, ты не любишь неловкую паузу ожидания поцелуя, поэтому предупреждаю, что сделаю это сейчас.

По спине Ориэль от предвкушения пробежали мурашки. Как только они отошли от павильонов, она ощутила свежесть вечера. Стихли звуки музыки, над ними загорелись звезды. Не одни они искали уединения: несколько пар скрывались в тени деревьев. Наконец они нашли безлюдный уголок сада под кедром. Ориэль обвила руками его шею, ожидая страстного поцелуя. Однако губы Виджея легко коснулись рта и двинулись ниже, лаская шею, потом он снова прикусил нижнюю губу. Ориэль дрожала от возбуждения. С тихим стоном, приоткрыв рот, она прижалась к нему. Виджей увлек ее глубже в темноту кустов и ответил глубоким, жарким поцелуем. Его руки ласкали ее спину, бедра, ягодицы, прижимая к твердой, возбужденной плоти. К чему притворство? Она знала в Милане, чего хотела, и знала сейчас.

— Пойдем в дом.

— Зачем?

— Хочешь, чтобы я объяснила? Продолжим то, что начали в Милане.

Виджей прищурил глаза:

— После чего ты сможешь уйти от меня? Мы прошли этот этап.

Что могла возразить Ориэль, зная, что носит его ребенка? Вожделение затуманило ее сознание.

— Собрался бороться с гормонами?

— Боюсь, это бесполезно, — хрипло пробормотал он. — У меня не осталось сил проявлять благородство. Ты уверена, что хочешь этого, Ориэль?

— Не сомневаюсь, — не задумываясь, откликнулась она.

Через боковой вход она провела его в свои комнаты — две спальни с высокими окнами, обращенными к пруду. Шторы были уже задернуты. Настольная витражная лампа бросала на стены и потолок красные и синие блики.

— Я говорил тебе, что ты самая прекрасная женщина на свете? — спросил Виджей, запирая дверь.

— А я говорила, что ты самый сексуальный мужчина? — сказала Ориэль, нарочито медленно прикусывая перчатку и стягивая ее с руки.

— Начинаем новую игру. — Он развязал галстук и расстегнул верхнюю пуговицу. — Стриптиз?

— Жаль упускать такую возможность, пока мы в вечерних туалетах. Я бы вообще не снимала платья.