Воскрешенный любовник

Эрика закрыла глаза и прижалась к его силе. Она так долго строила их себя сильную, что забыла, с чем борется, то, что когда-то было проявлением инстинкта выживания, стало привычкой, определяющей ее личность.

Он поглаживал ее широкой ладонью по спине и бормотал что-то в ее макушку. В ответ Эрика только сильнее жалась к нему, пытаясь через прикосновения выразить то, что не могла сказать словами.

Потому что это прозвучало бы жалко. И безумно…

Они напряглись, услышав тихую вибрацию, и Бальтазар коротко сжал ее в объятии, прежде чем подойти к сумке и достать телефон. Что бы ни было в сообщении, он прочитал его дважды. Либо само сообщение было длинным.

— Все чисто. — Он покачал головой, набирая что-то, его пальцы заскользили по небольшому экрану. И почти сразу в ответ раздалась вибрация. — Ви говорит, что все в порядке, не было схваток, но Роф отзывает все бойцов с дежурства этой ночью.

— Роф..?

— Наш Король.

Эрика могла просто удивленно смотреть, пока Бальтазар продолжил обмениваться сообщениями с кем бы то ни было. Король? Целого… Общества, живущего в Колдвелле, со своей политической иерархией и проблемами, в своем обособленном мире? И как давно это происходит? И «схватка», «боец» и «поле боя»… Это военные слова.

Словно они участвовали в войне.

Но, да ладно, будто она сама не принимала участие?

И в это мгновение Эрика осознала, почему была так спокойна. Какими бы шокирующими ни были откровения этой ночи, они на самом деле объясняли все, что не укладывалось в ее голове на протяжении долгих лет: головные боли при чистых снимках мозга у ее коллег по убойному отделу; от ритуальных убийств, происходивших на регулярной основе до тел, обнаруженных в необъяснимом состоянии; от странных показаний свидетелей до всего, что скрывалось на поверхности, что она и другие детективы связывали с криминальной активностью в Колдвелле… пытаясь вписать в рамки известного им мира… все это внезапно обрело смысл.

И она принимала шокирующую реальность загадочных нераскрытых и неподдающихся логике преступлений и провалов в памяти у стольких вменяемых людей.

Эрика подошла к дивану и села.

Спустя мгновение Бальтазар устроился рядом с ней, положив телефон экраном вниз на свое бедро. Топнув ногой, он потер рукой подбородок, и у Эрики возникло ощущение, что он бы выкурил сигарету, будь у него никотин. Или даже двенадцать.

Будучи курильщицей, бросившей после двадцати, она помнила эту дерганность, когда просыпалась тяга.

— Значит мы, люди, угадали с запретом на солнечные ванны, да? — спросила она. — Значит, вы не можете выходить на улицу в течение дня?

Казалось, ему пришлось собраться с мыслями.

— Да, это так. И мы живем дольше вас. Так же обладаем особыми способностями.

— Контроль разума. — Она притронулась к виску. — Это я знаю.

Она хотела задать больше вопросов: про их врагов, про его прошлое, как долго он…

— Ты женат? — выпалила она.

— Я не состою в паре.

— Вы это так называете? — От облегчения у нее закружилась голова. — В паре.

— Жен называют шеллан. Но как я сказал, у меня нет жены.

— Ну, у меня, как понимаешь, нет мужа или парня. Ты же осмотрел все мои шкафы.

Бальтазар приподнял уголок рта.

— Отличные шкафы. Все чисто и опрятно.

— Предпочитаю знать, где что лежит.

Когда их разговор ни-о-чем постепенно сошел на нет, и они замолчали, она начала очень остро ощущать его присутствие, будто он заполнил собой весь подвал, настолько завладел ее вниманием, что она перестала прислушиваться к посторонним шумам в доме и выискивать угрозы. Он просто… завораживал. Бальтазар был как животное, осознала она… и она не имела в виду ничего плохого. Сидя на ее непримечательном сине-белом диване в расслабленном состоянии и с взглядом, направленным через ее маленький подвал… он не выглядел непринужденно. Он был подобен затаившемуся тигру.

Она вспомнила, как он сражался с той тенью в книжном магазине, двигался мощно и смертоносно.

Потом вспомнила, как они вдвоем прочесали ее дом, он шел первым, закрывая ее своим большим телом, все, от жесткой линии его подбородка до широких плеч, обещало проблему тому, что могло встать у него на пути.

Или нести какую-либо угрозу для нее.

Забавно, раньше она никогда не находила привлекательными мачо с инстинктами защитника. С другой стороны, он не простой стероидный качок с мускулами из тренажерного зала, быкующий на тех, кто мимо очереди пробивался к кассе в «Старбакс».

Он был настоящим мужчиной.

Такого она… никогда еще не встречала в своей жизни.

Что ж, ну он был ее первым и единственным вампиром.

Чувствуя, что она заходит слишком далеко, Эрика посмотрела в сторону стиральной машины и встала на ноги.

— Тебе нужна одежда.

— Считаешь, что полотенце полнит мою задницу? Это намек?

Возле сушилки она открыла дверцу «Мэйтэга».

— У тебя идеальный зад.

— О, Боже, ты вгоняешь меня в каску… не останавливайся. — Его голос стал ниже. — Что еще тебе нравится в моем теле?

Покраснев, Эрика выудила из сушилки груз, который запустила туда три дня назад. Не стоит ждать радости насладиться теплой одеждой. Вещи были холоднее остывшего трупа.