Воскресители

– Что ты видел? – спросил шеф, приближаясь. Все сюда, кроме Регины. Ну и Семёна Степановича тоже, наверное…

Лена отдала Регине чай и подошла к нам. Лёха последовал его примеру, отец и дочь остались на кушетке.

– Итак, что ты видел, Дениска, рассказывай.

Я почесал затылок.

– Ну, вы были тучей. А Семён Степанович – тоже… Я рассказал всё без утайки и народ ,уже немного успокоившись, начал хихикать.

– А что видели вы? – поинтересовался я у окружавшей меня публики.

– Регина подбежала к тебе и зачем – то взяла за руку – сказала Лена. Вы так и встали – минуту, может две, мы не знали что это такое и что с вами делать, решили разъединить, но вы как прикипели к друг другу… Общими усилиями наконец-то это удалось, вот вы и повырубались. Ты, Денис, при этом ещё и лбом приложился хорошо.

Я пощупал лоб. Кажется, она и не врала – хороших размеров шишка выделялась на ровной поверхности лба.

– Вы знаете, что это было? – сказал Арефьев откуда-то издалека.

– Не знаем, – отозвался Шеф, – но мы выясним, обещаю.

Примерно через час под мозгоклюем лежали уже мы вдвоём с Региной. Он у нас был какой-то новой модели – то ли для ускорения процесса, то ли еще для каких-то научных штук, имеющий возможность мерить по несколько человек одновременно. Профессор Корнеев, вызванный к нам экстренно, с интересом наблюдал за мониторами. Он был похож на Доктора Айболита, только без стетоскопа и зеркальца на шапочке. Шапочки он, впрочем, тоже не носил и отражения каких-то ламп и приборов весело сверкали на его лысине.

– Очень интересно, очень интересно, – бубнил он в бороду.

– Так что с нами, профессор? – сказал я. Мне тут все время спать хоцца…

Он посмотрел на меня,

– Ну хорошо.

Он подошел к какому-то экрану и развернул его к нам. На экране высвечивались какие-то волны и экран был разделён надвое.

– Вот это, – показал он на верхний экран, – диаграмма вашей мозговой активности. Линии прыгали и плавно ходили вверх – вниз.

– Вот это – ткнул он в нижний, – ее. Что здесь похоже?

Я подумал.

– Ну извиваются эти штуки похоже.

Профессор посмотрел на меня как на идиота.

– Похоже? Да они одинаковые. Идентичные, понимаете?

– Мы можем вылезать? – спросил я нерешительно.

– Последний тест , – сказал профессор. Нужно повторить то, что вы делали до этого. А именно – возьмитесь за руки.

На этот раз я почувствовал как она взяла меня за руку. Прикосновение было почти электрическим, покалывало кожу. Я посмотрел Регине в глаза. Они были всё теми же белками без зрачков, однако что-то в них было немного иначе, что – то неуловимое. Я посмотрел по сторонам. Их тупо не было , этих сторон, молочно – белое пространство вокруг нас не имело шанса на определение какой – либо из них.

– Чистый лист, – произнесла Регина.

– Tabula Rasa? – ответил я.

Мир вдруг начал обретать очертания. Как из тумана выплывала лаборатория с ее действующими лицами, туман редел и опадал до тех пор, пока всё окончательно не обрело свой первоначальный вид. Передо мной стоял профессор и щелкал перед носом пальцами.

– Сколько?– спросил он показав ровно три.

–Три, – сказал я, – когда не щелкаете.

Он улыбнулся.

– Что ж, – сказал он и выпрямился, – кажется, картина действительно проясняется.

"Приемники на нужной частоте…" – подумал я и встал.

– Только попрошу вас, Денис Андреевич!

– Да?

– К Регине не прикасайтесь пока что.

Чай мы теперь пили уже всем офисом, вместе с профессором его младшими научными сотрудниками. Регина с отцом тоже были тут, кто-то натащил шоколада и печенья, всё было почти как на детском утреннике со сдвинутыми партами. Профессор разглагольствовал какими-то непонятными терминами и мы старательно кивали, вероятно, похожие на китайских болванчиков.

– И таким образом, ваши ритмы синхронизируются и резонируют. Эффект резонанса непредсказуем, но в вашем случае он запускает что-то похожее на адаптацию, так сказать… Эммм.... Как установка новой операционной системы на жесткий диск с той только разницей, что компьютера тут два и они синхронизируются между собой, закрывая своими кластерами пробелы в сопряженном устройстве. А когда настройка завершится, результат может превзойти все наши чаяния! – он отхлебнул из кружки. Может быть, вы станете подлинными экстрасенсами в полном смысле слова, может быть явите нам всем пределы разума или высший разум, не знаю. Но учитывая специфику, я бы предположил, что вы начнете прежде всего общаться при помощи мозга через эфир – как две рации. Один такой сеанс уже был вами же и зафиксирован в тот не самый лучший день, – он вздохнул. Рудиментарные формы использования канала мы уже с вами наблюдали долго – у вас отдел этим занимается, но в том состоянии, в котором есть. А тут – и девочка в сознании, и всё хорошо с ней, насколько может быть хорошо, просто силой мысли она это сделала, использовала вашу мысль, или, вернее, ваш мозг. А тот неблагополучный элемент, или как их называют "гопник", сработал как ретранслятор.

– А это не опасно? – подал голос Арефьев. Он выглядел спокойным, но голос его выдавал.