Воскресший гарнизон

– Это ж как нужно не уважать наше нацистское движение, чтобы требовать от фюрера освободить от концлагеря еврея-гомосексуалиста?! – ужаснулся обер-диверсант рейха. – Лично я пристрелил бы такую женщину прямо в постели, во время полового акта.

* * *

Они с Родлем держались на расстоянии от Имперской Тени. Это фон Тирбах шествовал почти вровень с «фюрером», весь преисполненный чувства ответственности. При этом одна рука его лежала на расстегнутой кобуре, вторая – в кармане брюк, на рукоятке небольшого пистолетика. О том, что барон прекрасно стреляет с обеих рук, Скорцени узнал из все того же досье.

– Что же касается Альбины Крайдер, – молвил Родль, чтобы как-то завершить начатый разговор, – то она давно вошла в образ Евы Браун и теперь ищет достойного фюрера.

– Что тоже опасно.

– Пока что держим ее в замке «Вольфбург», взаперти. Чем реже она будет появляться на людях, тем лучше.

– Но с Зомбартом она контактирует? – поинтересовался обер-диверсант.

– Нельзя утверждать, чтобы отношения их были искренними, но…

– А что, разве между настоящим Гитлером и той, настоящей, Евой Браун, – они искренние? Вы можете утверждать это с полной уверенностью?

– С полной – не могу.

– Вот в этом-то и заключается момент истины, Родль. И никаких псалмопений по этому поводу, никаких псалмопений!

– Кажется, сегодня вы не в духе, господин оберштурмбанфюрер, – примирительно признал Родль. Он всегда говорил так, когда волна скепсиса первого диверсанта рейха докатывалась до имени и деяний фюрера.

– Это не имеет значения.

– Так, может, прикажете доставить в «Регенвурмлагерь» саму Еву?

Предложение оказалось настолько поразительным, что от неожиданности Скорцени оступился и едва удержался на ногах.

– Надо бы продумать, как получше, поделикатнее это преподнести, дьявол меня расстреляй. Хотя само по себе появление в «СС-Франконии» не только лжефюрера, но и лже-Евы – обещает интересную интригу.

– Нет-нет, – окончательно добивал его адъютант, – я имею в виду ту, настоящую Еву, а не её двойника.

– Вам обязательно хочется, чтобы и в крематорий нас тоже отправили вдвоем.

– Согласен, снизойдет до двойника, – поспешно согласился Родль. – И если учесть, что при известных обстоятельствах «СС-Франкония» может приобрести статус полевой ставки фюрера, то почему бы не предусмотреть здесь апартаментов лже-Евы?

– Однако торопиться с этим тоже не стоит. Сами утверждаете, что проявляется резкое несоответствие характеров. А тут им обоим придется играть влюбленных.

– Считаете, что вскоре понадобится драматург, который бы писал для них любовные сцены?

– Вот и попробуйте себя в новом амплуа, Родль. Война-то ведь все равно завершается.

– Боже упаси. Иное дело, что драматург все же понадобится.

– Если под «драматургом» подразумевается рейхсфюрер СС Гиммлер, который уже подключался к созданию сценария нынешнего посещения Зомбарта, – то вы правы. К слову, вы, Родль, обратили внимание, как фамилия Имперской Тени – Зомбарт – удачно сочетается с наименованием новой популяции недочеловеком «СС-Франконии» – зомби? По-моему, в этой близости просматривается нечто роковое.

Скорцени взглянул на низкое холодное поднебесье, сливавшееся за небольшим перелеском с озерным плесом. Орел, зависший над прибрежным холмом, казалось, постепенно вмерзал в грязновато-серую пелену, но в какое-то время он вдруг вырвался из этого небесно-ледяного плена и стал медленно приближаться к аэродрому, нацеливаясь прямо на фюрера.

Орел вел себя именно так, как и должен был вести себя хищник, подкрадывавшийся к добыче. Но когда он буквально завис над заметившем его и остановившемся лжефюрере, фон Тирбах выхватил пистолет и, мгновенно, в движении подперев кисть правой руки кистью левой, навскидку выстрелил в него.

Поначалу Скорцени показалось, что отпрянул орел только потому, что испугался выстрела, но еще через несколько мгновений птица стала заваливаться на бок и, теряя высоту, уходить в сторону прибрежного холма, чтобы в конце концов, сложив крылья, рухнуть на его вершину.

Ни аплодисментов, ни общепринятых в охотничьем сообществе возгласов одобрения не последовало. Лжефюрер проследил за последним схождением орла из поднебесья и с любопытством перевел взгляд на своего телохранителя.

– Он не решился бы, – покачал головой.

– Появившись над вашей головой, он в какой-то степени уже «решился», мой фюрер. А потому должен был погибнуть.

– Хотелось бы мне знать: вы всегда будете столь решительны?

– Можете не сомневаться – всегда, – властно проговорил фон Тирбах, так и не догадавшийся, что на самом деле сопровождать ему доверили всего лишь лжефюрера.

27

Кароль Чеславский был немало удивлен, узнав, что конспиративная квартира, на которой ему предстояло встретиться с курьером из Лондона, на самом деле представляла собой не какую-то там хибару местного сапожника, а старинный особняк в стиле барокко, в одном крыле которого располагалось местное отделение СД, а в другом – штаб корпуса люфтваффе.