Воскресший гарнизон

– Увы, мой дорогой Ланс. Как я уже сказала, пока что никто не способен определить, кого именно они станут рожать, зачиная от зомби. Ради этого и задуман наш эксперимент. И потом, совершенно ясно, что очень скоро здесь появятся русские. Так лучше пусть они беременеют от обезличенных зомби, нежели от убежденных коммунистов. Впрочем, это, очевидно, одно и то же.

6

Особый интерес и у Лжегитлера и у самого Скорцени вызвала система водообеспечения лагеря. Часть речного русла попадала по специальным желобам под землю, спадала на колеса турбин и, заполняя по трубопроводам питьевой и технический резервуары, уходила в нижние пласты, в подземную реку. Но и к ней рабочие команды уже пробивали две скважины, чья вода через насосную станцию должна была поступать во все штреки и выработки, в половине из которых предусматривалось также создание резервных колодцев.

– Мне кажется, с водой в «СС-Франконии» проблем уже не будет, – самодовольно заявил фон Риттер, так и не дождавшись от упорно хранившего молчание лжефюрера какой-либо похвалы. Хотя был уверен, что заслуживает ее.

Тот с явной тоской в глазах взглянул на коменданта лагеря, и на лице его вновь заиграла едва заметная, снисходительная улыбка.

– Если бы мы создавали все это в предгорьях Альп, где-нибудь на границе с Австрией или Швейцарией, это еще было бы объяснимо, – неожиданно пустился он в рассуждения вслух, как только вернулся в машине. – Но чего мы добиваемся здесь и сейчас? Насколько долго продержимся, когда все наземное пространство покроют, подобно саранче, русские и поляки, и мы совершенно потеряем всякую связь с окрестным населением, которое уже сейчас настроено к нам крайне враждебно?

Барон фон Риттер смотрел на него как на перевоплотившееся в фюрера Фризское Чудовище.

Если сам Адольф Гитлер такого мнения об этом лагере СС, рассуждал он, то кто же тогда продолжает настаивать на его создании? Кто финансирует, кто направляет в эти подземелья все новые и новые партии пленных и восточных рабочих?

– Значит, вы все же считаете, что пора вообще прекратить строительство «Регенвурмлагеря»? – ухватившись за спинку переднего сиденья, на которую налегал своей тщедушной спиной фюрер, комендант даже чуть-чуть приподнялся, словно хотел заглянуть в лицо вождя рейха, перегнувшись через его голову. И Скорцени понял: фон Риттер явно подстраховывается. Он опасается, что мысль о сворачивании строительства «СС-Франконии» была высказана Гитлером под настроение, и пытается добиться от него твердости. Однако лжефюрер лишь отделался вялым и неубедительным:

– Возможно, пора…

– Вы, мой фюрер, уверены, что все зря?! Что все усилия по дальнейшему строительству лагеря – уже бессмысленны?

– Просто теперь уже очевидно, что все это нужно было делать не так. Сооружение «Восточного вала», который пролег бы от Балтийского до Черного морей, полномасштабно следовало разворачивать еще в начале тридцатых годов.

– Но тогда это было невозможно, – как бы подсказывая ему, пробубнил Скорцени. – Тем более – полномасштабно.

– Да и располагать его нашим армейским фортификаторам и архитекторам следовало по ту сторону Одера и Нейсе, – дополнил его рассуждения фон Риттер. – Не знаю, прав ли я, мой фюрер? – тотчас же предусмотрительно усомнился он в собственных словах.

Лжефюрер ответил не сразу. Он вышел из машины, отмахнулся от попытки начальника унтер-офицерской разведшколы Янгера навязаться с докладом и остановился перед входом в небольшую мрачную выработку, которую строители почему-то забросили, поленившись хотя бы расширить до более или менее приемлемых объемов. По существу, он стоял перед тупиком, который приобретал для них свой, особый подтекст.

– Важна была сама идея «Восточного вала» как символа надежности наших восточных границ. Он нужен был нам так же, как римлянам – Троянов вал.

– Особенно этот вал важен был тогда, когда у нас появилась возможность проложить его по Днепру. И даже по Волге, упираясь южным концом в Каспийское, а северным – в Белое моря, – поддержал его мысль комендант.

Он уже опасался, как бы фюрер не впал в молчание. Какие бы слова фюрер ни произносил, это все же были слова. Под ними скрывался более или менее уловимый смысл. А вот, что скрывается за молчанием фюрера, этого не знает никто. Стоит ли удивляться, что фон Риттер просто-таки панически боялся его? Потому что даже молчание фюрера было… фюрерским молчанием.

– В идеальном варианте – да, «Восточный вал» должен был бы проходить по берегу Волги, – согласился Лжегитлер во время очередного переезда. – Но мы упустили этот шанс[44]. Как упустили и возможность закрепиться на Днепре. Все идет к тому, что в конце концов последним рубежом нашей обороны должны стать укрепления «Восточного вала», основы которого создавались и испытывались еще в первую мировую. Что вы думаете по этому поводу, Скорцени? – наконец не выдержал Зомбарт испытания полемикой с самим собой.