Воскресший гарнизон

Выглядел этот шестнадцатилетний мститель значительно старше своих лет. Переодевшись в кожаную тужурку комиссара, он в течение двух недель уходил в сторону Урала, сначала на подводе, затем верхом. Уже у реки Урал, на окраине какого-то села, его арестовали местные милиционеры. Они изъяли у задержанного пистолет и удостоверение личности чекиста, но, закрывая его в местной «холодной», чтобы утром отправить в райцентр, так до конца и не поняли, с кем имеют дело, поскольку, застигнутый врасплох, Клык никакого сопротивления не оказал. Правда, отвечать на вопросы тоже отказался, но это, решили сельские стражи порядка, поправимо, в райцентре язык ему быстро развяжут.

Все прояснилось, когда под утро Дмитрий выломал решетку на окошке, а затем убил ею задремавшего неподалеку, на сельсоветовском крыльце, часового. Дверь сельсовета он тоже взломал, чтобы забрать «свой» пистолет. Так, с винтовкой и пистолетом, он и ушел в горы, чтобы через несколько месяцев блужданий объявиться на Подолии, на левобережье Днестра.

Выслушав рассказ бывшего следователя милиции и ознакомившись с явно «расстрельным делом» Клыка, барон вызвал к себе в местное отделение СД начальника районной полиции и приказал во что бы то ни стало разыскать Клыка, который, по слухам, все еще пребывал где-то неподалеку от родного села.

– Вот уже полтора года мы только тем и занимаемся, что пытаемся арестовать этого Кровавого Зомби, – ответил шеф полиции. – Но слишком поздно поняли, что не арестовывать его нужно, а прямо на месте, где бы он ни попался, отстреливать. Местного чекиста, в течение долгого времени охотившегося за ним, Клык остановил на мосту, оглушил и сбросил в реку вместе с мотоциклом, на котором тот ехал. Тем же вечером он голыми руками, в их же домах, убил двоих сельских доносчиков и вновь надолго ушел в лес.

– Только поэтому сразу же предупреждаю, – окрысился на него Штубер, – что пристрелю каждого, кто решится выстрелить в его сторону. Клык нужен мне живым, причем как можно скорее, пока он не оказался в партизанах или не передушил половину местного германского гарнизона.

– Значит, передушит половину состава моей полиции, – возмущенно возразил обер-полицай района.

– Даже если это в самом деле произойдет, я все еще найду в себе силы простить его. – В те времена Штубер имел весьма отдаленное представление о том, кто такие зомби и уж совершенно понятия не имел о том, что в «Регенвурмлагере» создана «Лаборатория призраков», превращенная в своеобразный зомби-инкубатор. Тем не менее, уже прощаясь с начальником полиции, спросил: – Кстати, почему вы назвали Клыка «Кровавым Зомби»? Вы что, увлекаетесь африканскими верованиями?

– Да нет, какие к черту верования, если всем нам предписывалось быть атеистами? Просто так назвал его когда-то один местный журналист, освещавший в областной газете борьбу с преступностью. Как раз после того случая с чекистом на мосту. Я, как следователь, поинтересовался тогда у журналиста, что это такое – «зомби», он объяснил. С тех пор только так – Кровавый Зомби – мы Клыка между собой и называли.

– И продолжайте называть, – благословил его Штубер. – Операция так и будет называться: «Кровавый Зомби». Причем цель одна: обнаружить, выследить и схватить. Понадобится помощь, звоните.

– Если нам не удалось схватить его в мирное время, – пожал плечами начальник полиции, – когда на него охотилось все НКВД и вся милиция области, подключая к этому весь компартийный актив и всех доносчиков… То кто его схватит теперь, когда в лесах уже действуют партизаны? К слову, и милиция, и чекисты даже не скрывали, что опасаются встречи с этим зверем.

– Этим-то он мне и интересен, – умиротворенно улыбнулся Штубер.

Начальник полиции явно был удивлен таким интересом начальника отделения СД к личности местного разбойника, но даже не предполагал, что прежде всего Кровавый Зомби интересует его, как «психолога войны», коллекционера характеров и судеб «людей войны», её личностей.

– К тому же утверждают, что он ушел из этих краев вместе с линией фронта, подальше от войны. Причем одни говорят, что вроде бы видели его в солдатской форме, намекая на то, что Клык воспользовался чьим-то обмундированием, оружием и документами, чтобы, пристав к какой-то части, спокойно уйти с ней за Днепр и дальше, до Волги. Другие же говорят, что Кровавый Зомби покинул Подолию еще до появления здесь частей вермахта. Скорее всего, вернулся в те края, куда выселили его семью – тайга как-никак, а смершевцам и энкаведистам сейчас не до него.

– Вам так и хочется огорчить меня, майор, – разочарованно покачал головой Штубер. – Да только не верю я, что человек с таким характером и такой яростью станет убегать от фронта или испугается оккупации. Для людей, подобных Кровавому Зомби, война – их время! Они сотворены для войны, для партизанщины, для диверсий и авантюр…

Удивлению обер-полицая не было пределов. Он уже понял, что Кровавым Зомби барон заинтересовался вовсе не для того, чтобы избавить край от известного бандита, но совершенно не понимал, почему этот громило вызывает у него такой восторг.