Восьмая могила во тьме (ЛП)

- Спустите меня вниз, - послышался чей-то голос. – Я работала медсестрой в педиатрии и не раз помогала при родах. Ее нужно осмотреть.

Ни за что! Неужели меня и правда запрут в замкнутом пространстве с Дениз?!

- Не выдержит, - сказал Рейес.

- Тебя нет, а меня – да. Жизнь ребенка в опасности.

- Если не выдержит и ты упадешь на нее…

- Не упаду. Меньше меня здесь только Эмбер, а я очень сомневаюсь, что она знает, что делать.

Кажется, я опять провалилась во тьму, думая, глубоко ли под землей кости. Должен же кто-то узнать, что они здесь…

Я подняла голову, чтобы сказать об этом собравшимся, но вдруг поняла, что смотрю на чью-то задницу. Которую узнала бы среди тысяч других. Это была задница Дениз, спускавшейся на связанных простынях. Вот блин! Она точно упадет прямо на меня! Сверху опять посыпалась земля, и я закрыла глаза. Кажется, опять ласково подступила тьма, но боль снова выдернула меня в реальность.

- Ненавижу роды! – заорала я, но получился не крик, а еле слышный шепот.

- Попей, - сказала Дениз, прижав к моему рту горлышко бутылки. Она притащила сюда чемоданчик Повитухи-Кэтрин. – Я уже позвонила Джемме, солнышко. Она едет. Ты, главное, держись.

Я отпихнула бутылку.

- В тебя какой-то демон вселился? Поэтому ты вдруг стала вести себя со мной по-добренькому?

Дениз рассмеялась. По-настоящему. Посмеялась над тем, что я сказала. Ну, блин, точно, она одержима. Каким-нибудь особо ловким приспешником Сатаны.

Мачеха снова прижала к моим губам бутылку.

- Маленький глоточек. Как только начнешь тужиться, уже ни пить, ни есть тебе будет нельзя. Я должна посмотреть, как у нас дела, но тут слишком мало места.

- Все было хорошо, пока не появилась ты.

- Можешь встать на колени?

Ну вот, теперь ей чудо подавай.

- У меня что-то с костями в тазобедренных суставах. Может, сместились…

- Если бы так, ты бы выла от боли. Но связки вполне могли порваться или растянуться, так что осторожнее.

Мачеха медленно присела и за колено потихоньку сдвинула мою ногу. Было больно, но терпимо. Со второй ногой она сделала то же самое.

- Если я возьму тебя за руки и потяну, сможешь упереться мне в плечи? Тогда ты присядешь на коленях, и рожать будет легче.

- Рожать? – взвизгнула я. – Ни за какие коврижки!

- Милая, у нас может не быть выбора. А значит, мы должны быть готовы ко всему.

- Как бойскауты…

- Как бойскауты.

- О’кей, постараюсь.

- Для начала снимем с тебя штаны.

- Ну уж нет, - заартачилась я. – У нас тут зрителей полно.

- И не меньше простыней, - улыбнулась Дениз.

С ее помощью я все-таки встала на колени, и мы сняли с меня штаны

- А не могут меня поднять на этих простынях?

- Нет, слишком рискованно. Вдруг ты снова упадешь?

- Ты могла упасть на меня. Это, значит, не было рискованно?

- Риск риску рознь, Чарли. Спустить меня к вам с ребенком было менее рискованно, чем оставить тебя здесь одну. Но поднимать тебя на простынях, когда ты в любой момент можешь снова упасть, просто-напросто неоправданный риск. А это еще что такое? – вдруг спросила мачеха, показав куда-то влево.

Класс. Я сидела на черепе.

- Так вот в чем дело! Крышка моему копчику.

- Это же…

- Череп, да. Надо всем рассказать. Тут два трупа.

Даже в темноте Дениз заметно побледнела. И это было круто!

- В обморок не грохнешься? – спросила я.

- Нет, все в порядке. Надо подстелить под тебя простыню. Потом проверю, как у тебя дела.

Пришлось покреативить, но в конце концов простыня оказалось подо мной, а Дениз надела перчатки из чемоданчика Повитухи-Кэтрин.

- Можешь чуть-чуть выпрямиться?

Схватившись за торчащий корень, я, как могла, выпрямилась. Ослепительная боль не заставила себя ждать. Болело все тело, но Дениз как-то исхитрилась просунуть мне руку между ног.

- Итак, у тебя раскрытие – семь сантиметров.

- Уже надо тужиться? Не хочу тужиться раньше времени. Мне тут такого понарассказывали…

Даже здесь меня приятно обволакивало жаром Рейеса.

- Сколько она пробыла без сознания? – спросила Дениз у Куки.

- Около часа.

- Сколько?! – обалдела я. – А как будто несколько минут прошло.

Я снова уперлась руками в дно колодца и уткнулась лбом в колени Дениз. Схватка кольцом боли сковала живот, словно я бутылка кетчупа, которая дышит сквозь крепко стиснутые зубы. Сами по себе руки сжали простыню в кулаки, пока боль не начала отступать.

- Чарли, - сказала сверху Куки, - поверить не могу, что это происходит на самом деле.

- Ага, я тоже.

- А помнишь, как мы с тобой ходили в кино, и там какая-то женщина начала рожать, но не хотела уходить, чтобы не пропустить конец фильма? А потом бабах – и было уже поздно?

- Помню, конечно. Дикость чистой воды. Да и фильм закончился отстойно.

- И не говори!

- Не хочешь поделиться, что ты вообще здесь забыла? – поинтересовался Рейес.

- За тобой следила.

- Зачем?

- Ты втихаря сбежал и…

Казалось, от боли меня вот-вот разорвет пополам. В голове билась только одна мысль: почему, бога ради, женщины занимаются этим тысячи лет? Это же варварство какое-то! Пытка! Никогда в жизни, пока буду жива, не захочу проходить через это снова. Так что у Пип нет выбора. Она просто обязана быть суперской.

- И что? – спросил Рейес.