Восьмая нота Джокера (СИ)

- Знаешь хоть, какая ты красивая, маленький монстр? - после продолжительного молчания хрипло произносит он, разглядывая меня со всей внимательностью, хотя наверняка видел сотни девушек в белье… и без него.

Эта мысль меня совсем не вдохновляет.

- Ты противоречишь сам себе, - не могу долго выдерживать это напряжение между нами. - Всё-таки красивая или всё-таки монстр?

Он поднимает руку и проводит пальцами от моего солнечного сплетения к низу живота, всё так же сидя на корточках, а затем резко поднимается, и мы оказываемся лицом к лицу.

- Маленький красивый монстр… Я сожрать тебя хочу, Мими. Просто ничего от тебя не оставить, понимаешь? - Ян тяжело дышит, и мне тоже нелегко даётся такое простое действие.

- И что тебе мешает?

- Сам не знаю.

Он вдруг отстраняется, что-то услышав, а следом и до меня доносится звук подъехавшего авто.

- Лучше ложись под одеяло и не высовывайся. И ни в коем случае не выходи в коридор, поняла? Я скоро.

- Хорошо.

Сердце никак не хочет успокаивается, даже когда он уже уходит. У меня как будто разом отказывают руки и ноги – такая слабость вдруг охватывает всё тело, что не описать словами. Я проваливаюсь в его постель, хранящую запах Царёва, в очередной раз затягиваясь им, как сигаретой, и, кажется, начинаю понимать курильщиков.

Но что я творю?

Он ведь может принести мне только больше проблем, так зачем я позволяю всё это?

- Потому что ты дурочка, Миш, - отвечаю сама себя, заворачиваясь в его футболку, как в кокон и проваливаюсь в тревожный сон.

Меня опять преследуют призраки прошлого, загоняют в тёмные углы, не позволяя вырваться из их ловушки. На этот раз я бегаю из одной клетки в другую, не находя выхода, а надо мной смеётся жуткий голос, который я никогда бы не хотела слышать снова.

Но он преследует, упиваясь моей беспомощностью, смотрит, как я выбиваюсь из сил, как хочу закричать. И кричу. Не знаю, правда, в реальности это происходит или нет, только всё меняется, когда кто-кто другой вдруг прижимается горячим телом к моей спине.

- Ш-ш, это всего лишь я, - шепчет кто-то, и я успокаиваюсь, ощутив прохладный поцелуй на своей щеке, а потом знакомый голос начинает тихонько напевать: - She’s my sherry pie, cool drink of water, such a sweet surprise… Tastes so good, makes a grown man cry… Sweet sherry pie… [2] Спи, маленький монстр. Я отгоню твои кошмары.

И в эту ночь они меня правда больше не мучают.

_________________________

[2] "Cherry Pie" - песня американской глэм-метал группы Warrant

Глава 32

Просыпаться этим утром тревожно.

Не знаю, что беспокоит больше – чужая спальня или наличие на моей талии чьей-то горячей руки с шаловливыми пальцами, пробегающими по голой коже, но это точно придаёт бодрости.

Распахивая глаза, я почти сразу вспоминаю события вечера, и как тут оказалась, так что конечность опознаю так же быстро, как моя тревога сменяется возмущением.

- Царёв, ты что творишь, нечисть?

Рука спускается всё ниже, на бедро, будто её хозяин ничего не слышит. Скользит по резинке кружева, дразнит, вынуждая меня вспыхивать. Под одеялом Ян так тесно ко мне прижат, что это на грани приличия, и все его твёрдые мышцы я хорошо чувствую, особенно одну.

Это всё ведь должно меня пугать, так?

- Да ты ещё на это подсядешь, Мими. Я тебе гарантирую, - обещает, чуть надавливая сквозь бельё, и я больше не могу тут разлёживаться.

Быстро выбираюсь из нагретой нашим теплом кровати под хитрым взглядом истинного демоняки, одёргивая его футболку, а этот развалился весь взъерошенный и улыбчивый, что злится даже не получается.

На электронных часах пять утра.

Мне пора уходить, и Царёв это знает, поэтому специально берёт свои брошенные мной с вечера штаны, помахивая ими – мол, забери их сначала, а потом иди, куда собиралась.

- Хочешь своими голыми прелестями перед соседями сверкать?

- Отдай, - перемещаюсь в его сторону, потому что я сначала делаю, а уже потом думаю, тем более, едва проснувшись.

Пытаюсь отжать у него штаны, и конечно же оказываюсь лежащей на этом самодовольном гоблине. Его нахальству нет предела, и мне начинает казаться, что его попросту послали, чтобы испортить мне карму, потому что убийство – это ведь плохо.

- Знаешь, Мишань, все маленькие дети знают одно волшебное слово, - сжимая мои ягодицы, рассуждает он, не давая дёрнуться, и я слышу, как его сердце громко стучит в груди. - И если скажешь его, отдам их тебе, так и быть.

- Ты труп!

- Неправильно, - прижимает к себе и целует.

Задирает на мне футболку, осторожно проходясь ладонями по спине, а целует так, будто больше не будет и шанса. Я не понимаю, как это со мной всё время срабатывает, только Царёв явно знает какой-то секрет, как заставить меня замолчать. Но это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Отрываюсь от него первая, замечая на груди Яна ту самую подвеску, которую сделала для Джокера, и это в очередной раз напоминает, кто передо мной, и кому я так запросто позволяю себя касаться.

- Мы с тобой враги, ясно тебе? - тяжело дышу.