Восьмое делопроизводство

Надзиратели кинулись исполнять приказ, но это оказалось не так просто. Было известно, что управляет шайкой владелец мясной лавки на Большой Ордынке некий Семешко. Он держал целую артель разносчиков печенки. Парни ходили по квартирам, предлагали дешевую еду для домашних питомцев, а заодно высматривали обстановку. Если оказывалось, что есть хорошая добыча, следом являлась Евпраксия Зыбина, воровка «по открывушкам». Молодая, смазливая и, по выражению Сергея, обильная бюстом. Она ходила по парадным с пачкой газет «Копейка», причем делала это утром. Время было выбрано не случайно. Служивый люд удалялся в присутствие, а прислуга бежала в булочную за горячей выпечкой.

— Если бы вы знали, Алексей Николаевич, как много у нас раззяв, — со смехом сказал коллежский асессор. — В каждом парадном кто-нибудь да попадался.

— Я знаю. Ты продолжай…

Воровка стучала в дверь и, если ей открывали, предлагала купить газету. А если никто не отзывался, она пыталась проникнуть в квартиру, которая сплошь и рядом оказывалась незапертой. Дальше девка хватала кота или мопса и убегала.

Сыщики догадывались обо всех этих приемах, но нужно было поймать воров на сбыте краденого. Тут-то и возникли препятствия. Парни знали надзирателей в лицо, нужен был новый человек. И помощник Кошко Андреев предложил Сергею сыграть богатого покупателя. Питерец сразу согласился.

В отличие от Лыкова, который мог изображать только самого себя, Азвестопуло легко преображался в кого угодно. Грек был на редкость артистичен. На этот раз он стал негоциантом, разбогатевшим на поставках оружия на вечно воюющие Балканы. Прибыл в стольный град отдохнуть, снял уютную квартирку в Кадашах возле Воскресенской церкви. И начал шляться по Птичьему рынку, высматривая кота помордастее. Браковал всех, говоря, что мелкий и не годится. Наконец капризного богача приметил Семешко. Несколько дней он присматривался к человеку и даже подослал к нему знакомого грека. Вдруг тот поддельный и языка не знает? Сергей прошел проверку и заказал мяснику «кота размером с бегемота». Далее все прошло, как по маслу. Злодеи принесли в Кадаши зверюгу генеральши Филиц — и оказались в камере мирового судьи. Генеральша на радостях подарила Азвестопуло аж двести рублей. Кошко с Андреевым пытались пристыдить Сергея и рекомендовали от денег отказаться. Но они были питерцу не начальники. Коллежский асессор откупился, пожертвовав полсотни в фонд помощи полицейским вдовам, а на остальные деньги приоделся.

— Надо показаться в таком виде Машке, пусть знает, что ее муж красавец.

— Ты уже на ногах?

— И я, и Узлов. Все-таки они нас тогда пожалели, голову не отстрелили. Но все равно охота поквитаться.

— И что вы нашли, раз вызвали меня?

— Нашел Телятьев, — поправил шефа помощник. — Он поднял дела, которые дознавал Лоренцев…

— Я это уже сделал раньше. Ну и что с того?

— Вы какие архивы смотрели? Сыскные? А Осип залез в архив Окружного суда. И отыскал еще одну любопытную фигуру. Бандит, почти наверняка убийца, только доказать это в суде не вышло. И присяжные его оправдали. Зовут Лев Монтрыкович, кличка Лева Живорез. И, кстати сказать, он приволакивает левую ногу!

— Вот как? Вряд ли тут совпадение.

— Тоже так считаю. Я попросил Аркадия Францевича взять его в проследку. Навели агентуру, смотрели-смотрели и ничего не усмотрели. Живет себе мужчинка в удовольствие. Ни с кем не встречается, в пчельники[45] не ходит, ведет скучный образ жизни.

— Как Колька Болгарин, — продолжил мысль помощника шеф.

— Именно. Колька нарушил запрет атамана и попался, пришлось его стрельнуть. А этот дисциплину блюдет. Можно следить за ним долго, а смысл? Думаю, он из «Альфы». Сыскать бы остальных. Их ведь четверо. Два есть, кто еще двое?

— Да я уже нашел, и с запасом.

Лыков рассказал помощнику о своих открытиях. Имеются подозрительные уголовники, всех когда-то арестовывал Лоренцев. И все миновали тюремную шконку. Вот она банда, в сборе. Переменная фигура — поездной вор Кабысдох. Его, вероятно, берут для налета на железной дороге, как опытного человека. Если громят банк или контору, в дело вступают Литвиненко с Бубновым и Живорезом. Перед отъездом в Петербург статский советник просил Кошко навести справку о ребятах. Надо послушать, что узнали москвичи.

Заселившись обратно в «Метрополь», Алексей Николаевич вместе с помощником поехали в Малый Гнездниковский. Питерцы зашли к Кошко только поздно вечером. В городе произошло новое убийство. На пустопорожней земле позади завода Густава Листа, арендуемой под свалку мусора цеховым Марковиным, обнаружили труп неизвестного мужчины с ножевыми ранами в груди. Сыскная была на взводе, надзиратели и агенты сновали как муравьи.

— Десятый уже с начала года, — раздосадовано встретил гостей Аркадий Францевич. — Не дает Москва скучать. Вы чего пришли? Не до вас нынче.

— Помните, я просил навести справки про трех поганцев.

Начальник МСП порылся на столе, нашел клочок бумаги.

— Титкин, Бубнов и Литвиненко?

— Да.

— Ступайте к Гревцову, ему поручено.