Восьмой ангел

Нет, к сожалению, молодой демонес, вы не думали, а самоуверенно решили, что глупый тролль разверзнет небеса ради просьбы наследника клана. Не нужно принимать тролля за бледную моль. Я гораздо старше и опытнее вас. Не имею чести быть представлен лично, но безмерно уважаю вашего знаменитого деда, наслышан и о генетико-популяционных работах вашего батюшки. Не исключаю, что в ощущении несчастий вы талантливее меня благодаря генам вашей матушки, пифии, если не ошибаюсь. Но в данный момент ваш интерес я вижу насквозь. Поэтому предупреждаю, если во время запуска что-то пойдет не так, я врать ВРИ не буду, и лично сдам вас нутрякам.

Не удостоив Демьяна прощальным взглядом, тролль вернулся к делам, от которых его пять минут назад посмели отвлечь. Зашелестели страницы андеграундского научного бюллетеня. Не отрываясь от бумаг на столе, Маркизур щелкнул пальцами, и ураганный порыв ветра выставил посетителя из кабинета через своевременно открывшуюся дверь. В коридоре действие стихии внезапно прекратилось. Демьян не удержал равновесия, и по инерции его немного занесло, прямиком в объятия лакея-водяного.

Вас про-о-оводить? – Водяник был сама любезность.

Побеспокойся лучше о себе, ухмыльнулся Демьян. Он отряхнулся после влажных объятий водяника и направился к выходу. Сегодня он отыграется на лакее. А потом наступит очередь хозяина. Он заплатит за унижение. Обязательно. И начнет сегодня вечером.

До вечера, не оборачиваясь, попрощался Демьян. Очень многообещающе.

* * *

Дирижерский пульт запуска Маркизур решил организовать в кабинете ресторанного начальства. Уютным балконом кабинет выходил вторым этажом в открытый зал ресторана пятизвездочного отеля «Гранд-Лючия». Это было удобно с ложи балкона открывался не только великолепный вид на океанскую бухту, но и приемлемый обзор самого зала-терассы.

Маркизур вышел на балкон. Внизу бурлил людской поток: суетились официанты, рассаживались посетители, кое-где еще сновали рабочие, заканчивавшие украшать зал.

К троллю подскочил шеф-ресторатор Сыттинг и услужливо пододвинул стульчик. Он собственнолично вызывался прислуживать высокому гостю, почтившему сегодня его заведение. Маркизур не возражал. Он мог в любой момент выбросить путающегося под ногами Сыттинга, но пока пусть тот побегает на задних лапах. Это из-за него Маркизуру пришлось прибыть в Майами на 12 часов раньше.

У Джона Сыттинга, шеф-директора ресторана от страха тряслись поджилки, ему дико хотелось оказаться как можно дальше от любимого детища. Но этот страшный каменноликий человек с бриллиантовыми зубами пообещал достать его из-под земли. В доказательство он продемонстрировал в зеркале разъяренную Сыттинговоую тещу, недавно почившую, и не без помощи зятя. Ужасная секундная картинка удерживала Сыттинга от опрометчивого поступка. Любимая теща скоропостижно скончалась двумя месяцами ранее после дегустации одной экзотической рыбы. Уплетала она ее будь здоров – шеф-повар у Сыттинга готовить умел так, что пальчики оближешь. Токсин поступил в достаточном количестве и благополучно свое дело сделал отправил таки несносную даму к праотцам (жаль, у супруги на любую морскую еду – аллергия). Дело классифицировали как несчастный случай, и Сыттинг можно сказать только-только вздохнул свободно. Без криков взбалмошной маразматички и с ее немалыми деньгами. На них, кстати, он собирался прикупить еще пару ресторанчиков на побережье.

Но этот, появившийся из ниоткуда страшный человек, обломил Сыттингу весь кайф.

Так страшно директору ресторана не было даже во время знаменитых мафиозных разборок, сотрясавших Майами в 70-х. Человек с лицом из необтесанного гранита и фигурой бетонного шлакоблока говорил мало. Но все им произносимое падало за шиворот раскаленной лавой. Рыпнувшемуся было шеф-ресторатору прокрутили сначала сериал «Я и мои официантки (танцовщицы, стиптизерши…)». Материальчик горячий, ничего не скажешь, но больше чем на семейный скандал все же не тянет. Поэтому серьезность намерений была подкреплена видеовыступлением посиневшей то ли от японской фуги[105], то ли от злости на зятька Фазалии Лавмен, его недавно отпетой тещи. От ее ярости, казалось, плавились даже жидкие кристаллы видеоэкрана, и ушами на спине Сыттинг уже слышал шаги полицейских, идущих по его шкуру. Могильный холод взял в тиски сердце шеф-ресторатора – моратория на смертную казнь в свободолюбивой Америке не было.

Разумеется, он сделает все. Все что в его силах и даже больше. Что? Расставить особым способом столы? Это такой пустяк! Разместить за банкетными столами еще тридцать человек? Да среди трехсот ртов это не вопрос! Сервировать на одну персону кабинетную ложу? И за это еще и заплатят? Без проблем! С превеликим удовольствием.

Почему раньше не согласился? Дурак был, не сообразил. Все понял, осознал, раскаивается, спешит искупить вину. Нет, лучше не кровью. Ну, хотя бы не своей.