Восьмой Артефакт (СИ)

Гермиона дрогнувшей рукой достала палочку и плавно провела ею. Произнесла шёпотом заклинание, и над камином зажглись яркие огоньки. Сделала ещё движение, и кресло напротив приподнялось над полом и мягко опустилось в стороне.

— Драко, спасибо! Она идеальна! Я даже не чувствую, что это копия, как будто это именно та, моя палочка! — она восхищено гладила древко. — Как ты выпытал чертёж, я просто не представляю.

— Я как-нибудь расскажу тебе, — ухмыльнулся Драко. — Но я думаю, ты все сама поймёшь, когда увидишь, что Лавка Олливандера расширилась и занимает теперь четверть квартала. А как насчёт…

— Тысяча, тысяча очков! — она обняла его, осыпая поцелуями. — Между прочим, у меня тоже есть для тебя подарок! — хитро улыбнулась она.

— Вот как! И что же это? — он выглядел заинтригованным.

— Ты как-то упоминал, что забросил свои тренировки по квиддичу из-за нашего исследования, а потом и вовсе… можно сказать, из-за меня, — Гермиона взмахнула своей новой палочкой, опуская перед ними длинную коробку. — В общем… Гарри мне немного помог…

Драко поспешно развернул свой подарок, и его глаза зажглись, как у мальчишки, который получил вожделенную метлу. «Молния» нового поколения поблёскивала полированным древком в его руках. Он провёл по её рукоятке и поднял на неё глаза:

— Спасибо. Ты невероятная.

Гермиона улыбалась, чувствуя себя самой счастливой в мире. Часы на камине заскрипели и начали отчет до Рождества.

— Счастливого Рождества!

— С Рождеством, любовь моя, — Драко заключил её в объятия и вдруг прошептал на ухо: — Кстати, по поводу колье и виллы в Сен-Тропе я не шутил… У нас есть портключ во Францию.

И Гермиона смогла только счастливо рассмеяться в ответ.

***

Год спустя

— Младший сын Поттера попадёт на Слизерин, точно тебе говорю, — авторитетно заявил Драко Гермионе, когда они поздно вечером вернулись из Норы. — А вот старший — истинный гриффиндорец. Это видно сразу.

— Как ты определяешь, не могу понять, — рассмеялась Гермиона. — Джеймсу два года, Альбусу — три месяца. Что насчёт нашего сына, на какой факультет распределит шляпа его?

Драко на минуту помедлил, глядя, как Гермиона с ребёнком на руках счастливо улыбается и передаёт его Драко. Сероглазый малыш с белыми волосами тянется к нему, радостно улыбаясь. Он взял его на руки, прижав к груди, как самое дорогое сокровище в мире.

— Думаю, на Гриффиндор, — наконец ответил Драко, целуя в макушку сына, легко укачивая его.

— Поразительно, что ты так считаешь, — Гермиона откинула одеяло в кроватке и хотела забрать Скорпиуса, но Драко отрицательно покачал головой.

— Не надо, пусть он уснёт, я потом положу его в кроватку, — и он прошептал «нокс». В комнате воцарился полумрак. Гермиона подошла к окну и задумчиво посмотрела во двор. Мягко падал снег, совсем как на прошлое Рождество. Она вдруг ощутила пронзительное чувство дежавю.

— Думаю, что наш второй ребёнок непременно попадёт на Слизерин, — вдруг произнёс Драко за её спиной, тихо рассмеявшись. — Ты ещё вспомнишь мои слова.

— Второй? — Гермиона даже опешила от его слов, развернувшись. — Но ты же говорил, что одного ребёнка вполне достаточно…

— В своё время я говорил тебе много глупостей, разве не так? Считай, что это одна из них, — Малфой осторожно положил в кроватку заснувшего Скорпиуса.

— Ты просто не хочешь, чтобы я выходила на работу, сдала экзамен и стала невыразимцем, — высказала она внезапную догадку, с подозрением глядя на мужа.

Драко с непроницаемым видом смотрел в ответ, но через мгновение рассмеялся и небрежно произнёс:

— Может быть, отчасти, но это не первопричина. Я просто хочу ещё одного ребёнка от тебя.

Можно было вечно смотреть и слушать, как Драко говорит это, и Гермиона даже застыла на мгновение, очарованная его словами. Но потом пришла в себя и шутливо нахмурилась. Его хитрость не знала границ!

— Не заговаривай мне зубы, Драко! — громким шёпотом сказала Гермиона и строго посмотрела на него.

— Но это правда! — он довольно ухмыльнулся, потому что прекрасно знал, как его обаяние действует на жену.

Гермиона улыбнулась и обвила руками его талию, прижавшись к груди. Они стояли в обнимку, глядя на безмятежно посапывающего Скорпиуса. Он выглядел таким трогательным и беззащитным. Сын казался родителям самым красивым малышом на свете. Его длинные ресницы отбрасывали тени на пухлые щечки, а то, что его волосы будут белыми, не вызывало никаких сомнений даже в его четыре месяца.

— Идём распаковывать подарки? Скоро двенадцать часов, — Драко хитро посмотрел на неё. — Мне уже не терпится развернуть мой подарок! И я сейчас не о том, который ждёт меня у камина, — он развернул её к себе лицом и прижался губами к шее.

Они услышали, как на первом этаже часы гулко начали бить полночь. Драко взял её лицо в ладони и поцеловал. Они целовались, даже когда часы смолкли, и в доме снова воцарилась тишина.

В полумраке детской комнаты они смотрели друг другу в глаза, понимая всё без слов.

— Я люблю тебя до бесконечности.

И уже неважно, кто первый это сказал.