Восьмой поверенный

С этим потом разберемся, решил Синиша, закрыл ноутбук и вышел на палубу. Он сел, облокотился о борт катера и задрал голову вверх. «Сучка, ни до ни после — ни одного письма» — с такой мыслью он поднимался из каюты. Она висела в его голове всего несколько секунд, после чего ее, как и недавний Синишин окрик, проглотила ароматная голубая тишина. Самым громким звуком на свете в течение следующих пятнадцати минут был шорох ткани, когда поверенный закидывал одну ногу на другую.

Потом вдруг откуда-то послышался тихий рокот. Синиша с удивлением медленно поднял голову и огляделся. Примерно в километре от него, на фоне темно-зеленого Вторича, белел висящий парус. Белело также почему-то и море рядом с ним. Синиша присмотрелся и увидел, что за яхтой, на одной с ней скорости, следуют два глиссера, по одному с каждой стороны. Они тоже были белые, так что это были не итальянцы, по крайней мере не те, появления которых он опасался. В этот момент один из глиссеров отделился и полным ходом пошел в сторону Синиши. Он добрался до него через две минуты, принеся с собой невыносимый шум, запах дыма и волны, раскачавшие «Аделину».

— Что вы делаете, уважаемый? — спросил его стоявший на носу патрульного катера полицейский, поправляя кепку. Второй в это время смотрел на него через окно рубки.

— Ничего особенного: дрейфую и наслаждаюсь жизнью.

— У вас все в порядке? Под водой кто-нибудь есть?

— Нет-нет. Здесь только я.

— Точно? Я должен проверить ваши документы.

— Прошу прощения, я не взял их с собой, — ответил Синиша, ощупывая карманы, и покраснел. — Но вы легко можете проверить: я Синиша Месняк, поверенный правительства Республики Хорватии на острове Третич.

— Поверенный?

— Да.

— Поверенный именно правительства?

— Даже не знаю, чьим еще поверенным я мог бы быть.

Полицейский снял кепку, сунул ее под мышку и почесал голову:

— Оставайтесь здесь, не заводите мотор, пока я не вернусь. Как, вы сказали, ваше имя?

— Синиша Месняк.

Двое полицейских некоторое время совещались в рубке, потом глиссер развернулся и с шумом понесся обратно в сторону яхты. Там, под мачтой, загорала женщина в желтом бикини, а из кокпита виднелись еще четыре головы. Полицейский глиссер остановился у кормы яхты и, меньше чем через минуту, когда в него пересел один из сидевших в кокпите, поехал обратно к «Аделине».

— Ха! — воскликнул гражданский с палубы глиссера, оказавшись метрах в десяти от «Аделины». — И правда! Господин Месняк! Как ваши дела? Мы как раз направлялись к вам!

Лицо показалось Синише знакомым, но…

— Звонко! Помните, Дубрава, чевапчичи?.. Я подвозил вас до парома!

— Ё-моё… Откуда… Звонко, в натуре…

По спине поверенного побежали мурашки: вверх-вниз, от копчика к ушам и обратно.

— Да, мы здесь с премьером и советницей, выбрались немного отдохнуть на выходные, — сказал Звонко, ловко перепрыгнув на «Аделину» и протягивая Синише руку. — Как вы узнали, что мы приедем?

Поверенный сделал шаг назад:

— Сначала скажи мне, где скрытая камера.

* * *

— Я не знал, что у тебя есть катер, — крикнул премьер вместо приветствия, когда пятнадцатиметровая яхта и «Аделина» соприкоснулись бортами.

— Я тоже не знал, что у вас есть такой танкер, — язвительно ответил Синиша.

— Да нет, это не мое, мне приятель одолжил на время, одолжил на время.

— Я слышал, что у вас теперь есть еще и прелестная советница… Она-то хоть ваша или ее вы тоже одолжили? — спросил едко Синиша как раз в тот момент, когда из каюты вылезла Желька в эффектной майке с вышитой акулой. Она была еще красивее, чем в непристойных мечтах поверенного.

— Приветики, — сказала она. — Как ты узнал, что мы здесь?

Синиша лишь пожал плечами, стараясь сохранить ореол таинственности. Звонко и другие телохранители стали нервно оглядываться по сторонам, как будто они сопровождали премьера в центре Загреба. После недолгого молчания тот произнес:

— Мы выехали к тебе, чтобы наконец посмотреть, где ты и что. Раньше никак не получалось, сам знаешь, какой цейтнот у нас наверху. Да и лето будет проходить в адском ритме, адском…

— Вы отправились на Третич? Да что вы! Тогда поехали! Я первый, вы за мной.

— Подожди, могу я пересесть к тебе? — спросил премьер. — Чтобы не терять время, раз уж мы встретились…

— Конечно. Только у меня тут особо негде загорать.

— Нет, нет, поедем только мы с тобой, если ты не против. Только мы с тобой.

Синиша снова пожал плечами. Премьер осторожно, с помощью Звонко, пересел на «Аделину» и поздоровался с Синишей за руку. Второй телохранитель передал ему пакет с десятком банок «Ожуйского» пива.

Вся процессия выглядела как настоящий морской конвой: во главе «Аделина», за ней яхта, на которой нанятый премьером шкипер наконец убрал бесполезно висевший грот, а за ней два полицейских глиссера.

— Красивый у тебя катер. Это пасара или что-то в этом роде? — спросил премьер, а Синиша меланхолично усмехнулся:

— Гаэтона… Она не моя, мне ее тоже друг одолжил.

— Сколько нам ехать до тебя?

— Полтора часа, максимум — два. Потом еще около получаса пешком.

— Бог ты мой… А как у тебя там идут дела?

— Да как… Сейчас потеплело, так что стало полегче.