Восьмой зверь

- Нельзя, - категорично качнул он головой. - Если храм вмешается, против нас встанут все аристократы, всех домов. Никто не простит вмешательство в политику. Наказание - выдача виновных и смерть каждого второго невиновного. Потому в этом деле не будет ни следа нашего присутствия.

- И не боитесь, что мы побежим к вашим врагам с тем, что вы рассказали? - приподнял я бровь.

- К кому вы побежите? - в голос расхохотался Густав. - Вы же живые покойники, только шаг сделайте за ворота!

- Щиты поднимем, - насупился я.

- Будете разговаривать, подняв боевые щиты? Хотел бы я на это посмотреть. 'Мы пришли с миром!' А у самих 'Аква Дивина' с боевым пауком над головами! - мастер хохотал так, что чуть не свалился на пол.

- Будет вам, - смутился я, представив такую нелепость. - Не станем мы предавать, не из таких.

- Ну уж наверное есть что-то в головах, - улыбнулся Густав. - Дети, я ведь мог не говорить всего этого. Отправил бы вас в ресторан и ждал развязки.

- Но мы настолько замечательные, что вы выложили нам все? - язвительно уточнил, скрестив руки на груди и отклоняясь на спинку стула.

- Я хочу, чтобы вы жили. - Совершенно серьезно, без напускного веселья, ответил учитель. - Вы не разменный материал, вы талантливы. И ваши таланты нужны храму. Поэтому я говорю с вами, поэтому обещаю защиту. Когда все кончится, храм даст вам новые имена, внешность - наши маги способны на это. Золото, земли - заработаете сами.

- Убивая людей? - Грустно спросила Тина.

- Исцеляя, - улыбнулся ей Густав, салютуя бокалом.

***

Серое здание городской стражи угрюмо выглядывало окнами третьего этажа на главную улицу города. Второй этаж прятался за пожелтевшими кронами деревьев внутреннего парка, а первый и вовсе был не виден за бетонными прямоугольниками ограждения, посеревшими от недавнего дождя. Невзрачный прямоугольник дома не относился к древним постройкам и разменял разве что третий десяток лет - раньше на его месте возвышался чуть ли не дворец, с той же функцией, увы, не переживший очередной конфликт людей с людьми. Поговаривают, древнюю постройку особо не защищали, а то и вовсе поучаствовали в ее разрушении - уж слишком неудобной она была с точки зрения высокого начальства. Ни пожара не устроить, списав на огонь и небрежность пропажу доказательств, ни затопить толком, с той же целью. То ли дело - новое здание, стабильно горевшее несколько раз в год, а затем аккуратно восстанавливаемое посредством анонимных пожертвований. Даже парк на эти деньги разбили, добротный, со скамеечками и беседками. Пользовались им в основном сами сотрудники - соседство со стражей отпугивало парочки, романтиков, дамочек с колясками да и вообще большинство горожан. Хотя, казалось бы, нет места безопасней, особенно в нынешние неспокойные деньки - кроме городской тюрьмы, разумеется.

Архивариус Вальтер одернул плащ и примостился на слегка влажную скамейку - вот уж кого точно радовало отсутствие соседей и шумной детворы в парке. Привычка к тишине и одиночеству, воспитанная среди многочисленных стоек с архивными укладками, стала частью личности, образом жизни закоренелого холостяка сорока лет. С предвкушением развернув бумажную упаковку слегка теплых бутербродов, архивариус цапнул малый кус и принялся медленно пережевывать, растягивая удовольствие на весь получасовой перерыв.

Мимо пробежал отряд стражи - от главного входа до карет. Архивариус отметил равнодушные лица и ружья за спиной - значит, вечером поступит еще одна стопка дел в архив. Такое сочетание - вооружение вместе со скукой на лице - означало стычку аристократов. Разумеется, уже завершенную стычку, потому как в пекло магической войны дураков соваться нет - ни у рядовых, ни у начальства. А так - приедут, демонстрируя наличие закона в городе, опишут ущерб, отметят пострадавших, приберут трупы.

Затем выкатят виновникам такой счет - за погромы, нарушение порядка, компенсацию родственникам убитых - что воевать резко расхочется. С аристократами иначе никак - везде у них привилегии, везде частная собственность, на которую даже городской страже и шагу не ступить. Пока арестуешь - все силы вытянут. Зато ударить по кошельку легче легкого - банки заберут деньги по решению управы, а если денег нет - то и частная собственность может резко перейти в другие руки. Деньги не вернут убитых в семью, не утешат близких, но что поделать - такова судьба города, расположенного в месте соприкосновения семи независимых земель. С обычными преступниками все гораздо строже - каторга или смерть, но там, где начинаются интересы высокородных - возникает то самое выражение равнодушия, рожденное беспомощностью что-либо изменить или как-то помешать. Боевых магов у города отродясь не было, а академию интересовала только собственная безопасность.

- Разрешите присесть? - Вальтер слегка вздрогнул, возвращаясь из мерного течения мыслей в реальность.