Воспитание чувств: бета версия

Во-первых, приехала Бабуля! При ней чемоданчик с медалями. Бабуля получила одну медаль как ветеран труда и другую как ветеран войны. Ветеран войны она потому, что в тринадцать лет работала на кухне в военном госпитале, перед приходом немцев госпиталь эвакуировали, и Бабуля вместе со всеми выносила на себе раненых.

Бабуля такая большая, что можно представить, что она выносила на себе раненых.

Ветеран труда она потому, что сто лет работает сестрой-хозяйкой в больнице № 1 в Полтаве, ее там называют «Увидеть тетю Клаву и умереть» за то, что она командует врачами и даже главврачом.

Но к папе она относится с почтением: он коренной ленинградец и первый в ее семье с высшим образованием. На каждый праздник Бабуля присылает папе отдельную открытку, открытки начинаются «Уважаемый Илья Михайлович…», в конце «С уважением, Клавдия Петровна». Папе с ней уютно, и он становится остроумным. Говорит с разными интонациями: «А вы, Клавдия Петровна, сидите, гремите медалями», и они смеются.

В первый вечер, когда стали смотреть телевизор, папа сказал: «Меня трясет от этих демократов, эта перестройка все соки из меня выжала», а мама: «Да, надоело до тошноты…»

– Вы что?! – испугалась Бабуля. – Не говорите так!

Она считает, что есть слова, которые вызывают болезни, как будто человек словами дает своему телу команду, и оно начинает болеть. Если говоришь: «Я это не перевариваю», будет язва, говоришь: «У меня сердце разрывается», будет инфаркт, а если скажешь: «Лопнуло мое терпение», будет приступ гипертонии. Мама говорит: «На мне вся семья», а папа: «Все на моей шее», это означает, что у обоих остеохондроз.

– Вы же медработник, Клавдия Петровна! Кстати, сами вы чуть что говорите: «Я уже голову сломала об этом думать», у вас голова не болит? – уточнил папа.

Бабуля задумалась и сказала:

– Да вроде не болит. Я последнее время все забываю, это да. То утюг не выключила, то счета на квартиру потеряла, а они на буфете… Сколько у меня на отделении постельного белья – помню, за любой год спроси, хоть в пятьдесят девятом, хоть в шестьдесят восьмом, а вот где счета на квартиру, забыла… А они на буфете.

И все засмеялись.

– А у Ларки прыщик выскочил на кончике носа, потому что она сказала мне: «Не суй свой нос в мои дела», – сказала мама, и все опять засмеялись.

– А мама сказала мне: «Не хочу тебя слушать», значит, она скоро оглохнет, – заметила Ларка.

Но мама не обиделась. Когда приезжает Бабуля, становится веселее. И наша семья укрепляется.

Во-вторых, через два дня после Бабулиного приезда папа нашел работу. Это настоящая работа, не то что возить посуду в клетчатых сумках. Один его знакомый предложил ему пригнать машину из Германии. И не один раз, а все время пригонять машины. Это не унизительно, это не стоять на рынке, это даже удовольствие, – после того как нам пришлось продать «москвич», папа скучает по рулю.

– Оплата – пятьсот долларов, – скромно сказал папа. – Мне уже и приглашение в Германию дали, для визы.

– Хорошо, – удивилась мама. Как будто она не верила в папу.

Бабуля почтительно радовалась.

Как это было

Папа поехал в Германию на поезде. Через неделю вернулся на машине, машина – красный «опель» восемьдесят седьмого года. Папа приехал как Дед Мороз, привез всем подарки. Деньги он еще не получил, но ему дали немного марок на еду, и он сэкономил.

Мне и Ларке – футболки и шоколадки, маме – сумку, Бабуле – шарф, она чуть не расплакалась, сказала: «Я не заслужила такого шарфа…» Хорошо, что она присутствует при папином подъеме. Она и так его уважала, но теперь уважает еще больше. Он скоро получит пятьсот долларов за работу.

Про Германию папа сказал: был шок и сильная грусть, что мы никогда не будем жить как немцы, а ведь мы – победители. Но грусть прошла, когда купил нам подарки.

У папы отличное настроение, мама сказала Бабуле: «Он прямо воскрес». И через три дня опять уехал.

А мама совершила безумный поступок.

Еще при папе был обычный скандал, такой обычный, что скучно писать, но без скандала непонятен дальнейший безумный поступок.

– Лара, ты должна быть дома в девять.

– Ага, а почему не в восемь? Это не утренник в детском саду, это дис-ко-тека!

На дискотеку Ларку не отпустили. Ларка рыдала: у меня нет шубы, нет золота, у нас нет машины, так хоть на дискотеку отпустите! Папа сказал: «Не понимаю логики», мама сказала: «Быть дома в девять».

Папа серьезно поговорил с Ларкой (мама давно его просила, но у него не было сил, а сейчас он на гребне успеха, и появились силы поговорить с Ларкой).