Воспитание дикости. Как животные создают свою культуру, растят потомство, учат и учатся

В 1967 году Аллен и Беатрис Гарднеры из Университета Невады в Рино сумели раздобыть рожденного в дикой природе детеныша шимпанзе – самочку, которую они назвали Уошо[329]. Зная о неудачных попытках обучить шимпанзе английскому, Гарднеры подумали, что обезьяна, возможно, сумеет обучиться языку жестов. По крайней мере, решили они, новый подход позволит исследовать ее коммуникационные способности вне зависимости от ограничений, которые налагают на процесс общения особенности строения голосовых связок. Не забывая о потребностях шимпанзе в социализации и принадлежности к группе, Гарднеры растили Уошо у себя дома, по сути, как человеческого ребенка.

Уошо действительно научилась общаться знаками, причем ее словарь составлял 350 слов. Многие знаки она усвоила без специального обучения, просто наблюдая за людьми, которые обращались друг к другу с помощью жестов. Собственно, именно так шимпанзе обычно и учатся всему, что им нужно знать, – наблюдая за старшими.

Однажды, увидев лебедя, Уошо показала знаками «вода» и «птица». Люди комбинируют слова похожим образом; по сути, для нас лебедь попадает в ту же категорию «водных птиц». Арбуз Уошо назвала «фрукт сладость». Иногда она забиралась на определенное дерево, с которого ей были видны прибывающие машины, и знаками сообщала оставшимся на земле людям, кто именно явился в гости. Уошо усвоила знак «открывать» применительно и к дверям, и к банкам, а потом самостоятельно перенесла его на водопроводные краны, как обычно делаем мы. Еще она выучила знак «грязный» по отношению и к экскрементам, и к запачканным вещам. Позже она использовала знак «грязный» в качестве прилагательного, ставя его перед именами и названиями тех людей, существ или вещей, которые ей не нравились. Иначе говоря, Уошо простейшим грамматическим способом изобрела ругательства. Другая самка шимпанзе по имени Люси также использовала знак «грязный». Когда Уошо разняла двух подравшихся шимпанзе – ее приемного сына и еще одного молодого самца, она показала знак «уходить». Если прежде она использовала его только в качестве просьбы, то теперь превратила в приказ.

Когда Уошо было немногим больше 10 лет и она жила в группе шимпанзе, обучаемых языку жестов, у нее появился приемный сын, Лулис[330]. Согласно плану, Лулис не получал никаких инструкций от людей и те никогда не общались с ним знаками. Уошо не только обучила его языку жестов; что самое поразительное, она помогала воспитаннику складывать руки нужным образом и правильно выполнять необходимое движение[331]. Однажды, ожидая получить шоколадный батончик, Уошо восторженно показала знак «еда», повторив его несколько раз и сопровождая все это частым ворчанием, которое шимпанзе обычно издают при виде вкусной пищи[332]. Лулис наблюдал за ней, сидя рядом. Уошо перестала делать жесты, сложила руку Лулиса в знак «еда» и несколько раз заставила его повторить движение, сопровождающее этот знак. Лулис в итоге освоил около 70 знаков – без всякого участия со стороны людей. Эксперимент продемонстрировал доселе неизвестные культурные возможности шимпанзе. Это была революция.

В 1980-х годах исследовательница Сью Сэвидж-Рамбо начала большую работу с несколькими бонобо, в особенности с самцом по имени Канзи[333]. Выяснилось, что Канзи распознает на слух 3000 человеческих слов, понимает синтаксис простых предложений вроде «положи мячик в холодильник» и может использовать символы, скажем чтобы попросить маршмеллоу и зажигалку, а потом высечь огонь и поджарить на нем маршмеллоу (потрясающие видеоролики с Канзи можно найти в интернете). Сэвидж-Рамбо описала один эксперимент, в котором Канзи и его сестра Панбаниша находились в соседних комнатах, так что не видели, но могли слышать друг друга. Оба они уже прекрасно научились пользоваться клавиатурой с символами-лексиграммами, которые обозначали слова или предметы, но при этом не были их изображениями и никак визуально не ассоциировались с ними (например, лексиграмма «автомобиль» представляла собой две изогнутые красные линии). Сэвидж-Рамбо объяснила Канзи, что он сейчас получит порцию йогурта, и попросила его вокально сообщить об этом Панбанише. Канзи сообщил, после чего Панбаниша выбрала на клавиатуре лексиграмму «йогурт» и тоже ответила голосом. Некоторые наблюдатели полагают, что высокие, визгливые вокализации бонобо представляют собой подобие речи – информационно насыщенный способ общения на скорости, превосходящей человеческое понимание. Чтобы разобраться, так ли это, необходимо детальное изучение и анализ вокализации бонобо, но сегодня заманчивая область исследования остается полностью неохваченной.