Воспитание сердцем

Многие издания по воспитанию, как вы могли заметить, предлагают различные способы более эффективного применения наказаний и поощрений, заставляющих детей отступить и сдаться. Я задумался об этом на днях, услышав в супермаркете, как мать рычит на ребенка: «Если ты хочешь снова прийти в этот магазин, немедленно успокойся!» (Разумеется, ее тон при этом был весьма далек от спокойного.) Мне пришло в голову, что специалист по традиционному воспитанию здесь отметил бы (и был бы прав), что это глупая угроза. Вряд ли многих детей сильно огорчит, если их больше не будут таскать по продуктовым магазинам. Но даже если это не так, нет практически никаких шансов, что мать выполнит свое обещание и действительно никогда больше не пустит ребенка в магазин. Особенно когда речь идет о совсем малышах, которых еще нельзя оставлять дома одних, — иногда приходится брать их с собой, хотите вы этого или нет. Поэтому специалисты советуют: высказывайте только те угрозы, которые действительно сможете выполнить.

Но говорить такое родителям — все равно что указать детям: «Вы не должны объявлять, что собираетесь избить одноклассника после школы, если не уверены, что выйдете из драки победителем». Другими словами, нас больше интересует вопрос, как более эффективно проделать нечто морально неприемлемое (и контрпродуктивное), а не вопрос, стоит ли вообще это делать. Безусловные родители хотят знать, что можно предпринять вместо угроз и наказаний. Они не рассматривают свои отношения с детьми как соперничество, поэтому их цель — избежать сражения, а не выиграть его. Наказания затрудняют достижение цели, а советы о том, как наказывать эффективнее, усложняют понимание этого факта.

Рассмотрим виды наказаний, воспринимающихся как лишение любви. Игнорируя ребенка, когда он делает что-то неуместное; переставая с ним разговаривать, мы осуществляем своего рода временную эмоциональную изоляцию. Мы как будто полностью отрицаем само существование малыша, пока на него сердимся. Подразумевается (в традиционном бихевиористском ключе), что наше внимание — всего лишь «подкрепление», а его отсутствие заставит ребенка прекратить делать нечто неприемлемое. Этот невероятно утрированный анализ детского поведения не в состоянии учесть глубинные потребности малыша, проявляющиеся в этой ситуации, не говоря уже о влиянии на наши отношения.

Психолог Герберт Ловетт однажды заметил, что, игнорируя детей, когда они плохо себя ведут, мы буквально сообщаем им: «Не знаем, почему вы это делаете, и нам все равно». Оправдывая подобный ответ тем, что дети, которые вызывающе себя ведут, делают это просто «ради привлечения внимания», по словам Ловетта, мы подразумеваем, что «подобное желание непонятно или нелепо». С тем же успехом кто-нибудь мог высмеять вас, когда вы идете в ресторан поужинать с друзьями: «Вы делаете это, просто чтобы побыть в хорошей компании»[172].

Конечно, иногда ребенок снова и снова повторяет одну и ту же просьбу. Вы объясняете, почему он не может получить шоколадный кекс перед ужином, ласково улыбаетесь и соглашаетесь, что трудно устоять перед таким лакомством. Он просит еще, и вы вновь объясняете отказ. Когда малыш примерно в сотый раз объявляет вам, что он очень-очень хочет шоколадный кекс прямо сейчас, вы чувствуете, что терпению приходит конец. Вы спокойно замечаете, что очередная просьба ничего не изменит, и предлагаете интересное занятие, которое займет его до тех пор, пока не придет время ужина. Но если вопросы про шоколадный кекс не прекращаются, думаю, разумно просто перестать на них отвечать. Однако смысл не в том, чтобы заставить ребенка замолчать (или «погасить поведение», как это называется на бездушном языке бихевиористов). Вы перестаете отвечать, потому что вам нечего больше сказать. И вы вкладываете в это столько любви, сколько можете, при условии, что вы заняты и сыты по горло этими вопросами. Вы не делаете вид, что ребенка не существует, а ясно даете понять, что слышите, замечаете, заботитесь. Он может испытать разочарование, но в идеале не почувствует себя нелюбимым.