Воспитанница института для благородных девиц

Возможно, сыграло свою роль то, что я ничего не видела в те, самые страшные, минуты в подземелье?

Мой хитроумный мозг, особенно во сне, отказался признавать мою первую любовь чудовищем. Он ловко обманул сам себя и превратил Зория в спасителя и защитника от всех ужасов, в том числе и от него самого, напавшего на меня в темноте узилища.

Иногда я, даже, просыпалась с вскриком: «Зорий!». И мгновенно успокаивалась, обнаружив себя на руках у дракона.

А вот утро или, скорее, день, застал меня уже в своей новой постели. Аккуратно села, утопая в мягкой перине, и обнаружила, что я переодета в батистовую ночную рубашку, отделанную, у большого круглого выреза и на рукавах три четверти, воланами из широких андарских кружев. Невесомое шёлковое пуховое одеяло было заботливо наброшено на меня, но особой необходимости в том не было. Ещё далеко не зима, а дрова в камине трещат так, будто уже мороз ударил. Жарко как… Интересно, кто меня переодел? «Зорий. Больше просто некому было» — решила я, поразмыслив с минуту.

Я поднялась с постели и устроилась в кресле-качалке. За окнами лил дождь. Синий цвет прозрачных занавесей делал и так пасмурный день ещё темнее. Здесь, у камина, было уютно и спокойно.

Осторожно приоткрылась одна створка входной двери и в образовавшуюся щель протиснулась голова Доры в белом чепчике горничной.

— Госпожа Александра? Вы проснулись! Доброе утро! То есть… добрый день! Завтрак… ой, вернее, обед нести?

— И тебе день добрый, Дора! Нет пока. Хочу искупаться сначала. Только в купальню не пойду! Здесь, у камина, можно как-то обмыться?

От одной мысли о новом походе в купальню моя кожа покрывалось мурашками.

— Да, конечно! Сейчас я всё устрою! — понимающе воскликнула Дора и немедленно захлопотала, организовывая мне купание по месту, так сказать.

И, хотя слуги были явно недовольны странной блажью новой жены хозяина, они притащили в мою комнату огромную чистую бочку, установили у камина и исправно натаскали в неё, из той же купальни, приличное количество вёдер горячей воды, а после купания, всё это долго выносили.

Позже, выкупанная и нарядно приодетая с помощью Доры и присоединившейся к ней Коры, я сидела за столиком, который служанки установили и накрыли возле одной из шести дверей полукруглой стены и смотрела на дождь.

Аппетит у меня до сих пор не особо появился, но Дора так мило старалась угодить и накормить, что не хотелось её расстраивать. Пришлось заставить себя поесть немного. Несмотря на мои усилия, Дора осталась недовольной — слуги унесли большинство блюд почти нетронутыми.

Я раздвинула синие занавеси и теперь, через полностью стеклянную дверь, ничто не мешало мне наблюдать, как косые струи ливня бьются о каменные полы террасы.

— Госпожа? — окликнул меня кто-то сзади. — Куда поставить?

Это говорил один из двоих слуг, которые внесли в мою комнату большой красивый сундук и сейчас мялись с ним у входной двери, ожидая указаний. Махнула рукой в сторону ниши в стене.

Когда слуги ушли, любопытные Дора и Кора, с моего разрешения, подняли крышку. И сразу посыпались возгласы восхищения:

— Ох, госпожа!

— Какая красота!

— Какие дорогие и изысканные вещи!

— Что происходит?

— Господин поверил мне, что Вы ни в чём не виноваты? — вдруг счастливо предположила Дора. — Так это он вчера всё же забрал Вас из подземной темницы? Хозяин так просит прощения?

— У Вас таки была первая брачная ночь? — Кора подумала иное. — Поэтому такие дары? Ох… В первый раз всегда больно… Может, Вы хотите прилечь?

Служанки будто топтались по чему-то очень нежному и чувствительному. Мне очень захотелось приказать, чтобы они ушли, но оставаться одной было страшно.

— Поверил…проверил…подарки…больно… — эхом задумчиво произнесла я, по-прежнему глядя на дождь.

Наблюдение за тем, как хмуро плачет небо, странно успокаивало. Ведь я очень нервничала. Не находила покоя потому, что не знала, как мне себя теперь вести.

Я хотела понять и решить это не столько для всех окружающих, сколько для себя самой. У нас в институте были специальные уроки, где нам говорили, что мы, будучи содержанками, должны кротко терпеть любую близость от своего дракона, не капризничать, не ревновать. Мы должны всегда быть в хорошем настроении, легки, веселы и доступны любым ласкам своего благодетеля.

И о подарках, которые мы получим, если будем послушными, терпеливыми и покладистыми содержанками, нам тоже говорили.

Помню, как мы с девочками хихикали на таких уроках. Только сейчас я посмотрела на всё это совсем другими глазами. Ко мне пришло стойкое ощущение, что несмотря на отличное знание теории, с жизненной практикой по этому предмету я не справлюсь.

Ох, не получится из меня идеальной содержанки, или, как Зорий это называет — второй жены.

Не смогу! Возможно, потому, что мой дракон — не какой-то там появившийся на выпускном балу незнакомец, а Зорий, которого знаю чуть ли не с первого класса, который заботился, навещал, носил конфеты, кормил мороженым и… сладко целовал?

Но…

Я бы могла поступить так ещё позавчера с подарками того Зория, который гостил в моём доме, если бы сильно обиделась на него.