Воспитанница института для благородных девиц

К несчастью, сестре в самом деле очень понравился Джерал. Мать сказала, что после отборочной недели именно его сестра собиралась объявить своим будущим мужем, чему они с отцом немало способствовали.

Разгневанная потерей жениха, Лола, не имея возможности наказать истинную разлучницу, решила отомстить остальным балеринам из института для благородных девиц и рванулась в покои, где была моя Яблонька.

Хорошо, что к тому моменту я уже узнал от одного из слуг о том, что происходит, и поспешил к Александре, чтобы поддержать и успокоить её, если понадобиться. Ведь её подруг похитили.

Я уже снова был у дверей розовой комнаты, когда с воплями, что сейчас она превратит в пепел всех этих костлявых куриц, в коридор влетела Лола.

Я встал у неё на пути.

Сестра отчаянно рвалась в бой, потеряв чувство реальности. Или, правильнее сказать, она стремилась казнить невинных, потеряв голову от разбитого сердца или уязвлённой гордости?

В общем, получилось так, что мы с Лолой сожгли всё левое крыло дворца в нешуточной битве между нами. Я был младше сестры на четыре года, но всё же намного сильнее. В драке со мной Лола выгорела и надолго слегла. Лекари серьёзно сомневаются, что после такого, она сможет полностью восстановиться менее, чем за полгода.

Отец с матерью пришли в ярость.

Я со всех сторон оказался виноват. И балерины эти, из-за которых Лола лишилась жениха, на которого положила глаз, оказались во дворце из-за меня. И сама драгоценная принцесса сильно пострадала в битве именно со мной.

— Устроил день рождения для сестры! Спасибо! — с сарказмом кричала мне мать, не помня себя от горя.

Она вбежала в кабинет отца как раз во время нашего с ним разговора, когда я излагал ему свою версию случившегося.

Я сразу понял, что теперь надежды на справедливое решение родителя у меня не осталось. С плачем, заламывая руки, мать рассказала отцу о состоянии Лолы и неутешительных прогнозах лекарей.

Я молчал. Не умею оправдываться.

Да и что тут скажешь? В материнском сердце сестра всегда была вне конкуренции среди всех её детей, ещё бы, единственная и любимая дочь. Мне кажется, что и отец любил Лолу больше всех нас, парней.

И сейчас, когда любимая девочка правящих драконов пострадала, и душою, и телом, всех, кто вольно или невольно оказался виноват в этом, ждало наказание.

Андарцы хотели лететь домой немедленно, унося похищенных девушек на своих спинах, но отец категорически воспротивился этому. По всемирным драконьим законам подобное означало бы, что они признают похищенных институток своими законными женами.

Отец долго разъяснял андарскому принцу недопустимость подобного. Даже с учётом того, что в Андарии принято многожёнство, та женщина, которую дракон катал на своей спине в обороте, признавалась его избранной и самой любимой.

Я полагаю, что отец надеется, что страсть Джерала к институтке со временем уляжется и такой женой для андарского принца станет наша драконица, Лола. Видимо, он всё же рассчитывал на союз с Андарией, когда принц наиграется с балериной. Полагаю, именно поэтому, отец потребовал, чтобы андарская делегация возвращалась домой по земле. А меня, в наказание за все прегрешения, отправил сопровождающим от нашей стороны.

— Тем более, что тебе пора возвращаться в академию, Зорий. Ты отпрашивался покинуть академию осенью, во время учёбы, только, чтобы присутствовать на празднике сестры. Сам понимаешь, в связи с её болезнью, по твоей прямой вине, кстати, этот праздник закончился. Так что, возвращайся к учёбе.

Анализируя все последние события, я сделал вывод, что это мать с сестрой смогли настроить отца настолько категорично относительно именно моей кандидатуры для сопровождения андарской делегации обратно в Андарию. Мелкая женская месть! По их глубокому убеждению, балерины появились на семейном празднике исключительно из-за меня. Самое обидное, о том, что в будущей недельной программе развлечений были предусмотрены целых три выступления профессионального театра с тремя разными балетными постановками, но никто, даже, не вспомнил об этом, обвиняя меня!

Обе драконицы гневались только на меня. Они ставили мне в вину особое отношение к Яблоньке, которая тоже оказалась балериной. Но я знал, был почему-то абсолютно уверен, что эта девочка особенная для меня не из-за этого.

Я отчаяно не хотел уезжать, но пришлось подчиниться отцу. Однако, я всё же смог настоять на некоторых условиях своего послушного отбытия в Андарию.

Дело в том, что мать и рыдающая сестра в один голос не просто обвиняли всех институтских балерин в недостойном поведении, но и, совершенно несправедливо и беспочвенно, требовали их наказания.

Я не мог допустить, чтобы моя Яблонька пострадала.

Отец должен был лично позаботиться о безопасности и комфорте моей Яблоньки, а также послать ей личного репетитора по драконьему языку. Малышка мучилась из-за того, что отставала по этому предмету. Кроме того, родитель пообещал заказать и прислать мне портрет моей девочки, когда он будет готов.