Воспитанница института для благородных девиц

Внезапно, я с ужасом почувствовала, как рука принца уже задирает подол. При этом дракон, наступая на меня, медленно, но уверенно клонил моё тело к огромному полосатому мешку с простынями, явно собираясь уложить на него. Я прогнулась, держась вертикально из последних сил, по-прежнему не решаясь закричать. Теперь, когда я была наполовину голой, это казалось недопустимым.

Я не хотела, чтобы всё это со мной происходило!

Однако, Дора Никаноровна и кастелянша, внезапно вошедшие в кладовую, восприняли мои слабые попытки сопротивления иначе.

— Что здесь происходит?! Александра! Не ожидала от тебя! — в полутёмной кладовой старшая экономка, будучи в годах, не разглядела, что меня тискает дракон.

— Ваше Высочество… она же несовершеннолетняя… — растерянно пробормотала кастелянша, которая была моложе Доры Никаноровны и имела хорошее зрение.

Дверь в кладовую осталась широко распахнутой, за спинами женщин быстро собиралась толпа любопытных слуг.

— Как Вы вошли? Я же запер дверь! — раздражённо бросил принц, поворачиваясь и закрывая спиной мою голую грудь.

Я, дрожа, стала быстро натягивать верх платья.

— У меня есть свой ключ от всех помещений, — растерянно ответила Дора Никаноровна.

— Что здесь происходит? Почему все собрались в одном месте? Никого невозможно дозваться! — требовательный голос матери принцев заставил меня ещё быстрее приводить в порядок свою одежду.

Не успела.

— Вольдемар!?

Принц раздражённо вышел из кладовой, сделав всего пару шагов и оставив меня в уже натянутом на плечи, но ещё расстёгнутом платье. Я торопливо соединяла крючки, но красные следы от всасывающих поцелуев наследного принца в зоне декольте и на шее заметили все присутствующие. Это уже потом, в зеркале, я посмотрела, что это они там, на мне, так внимательно разглядывали. Хорошо, хоть грудь, большей частью, успела прикрыть…

Дальнейшие события были похожи на самый страшный кошмар! Я от волнения и шока не совсем ясно воспринимала происходящее, что-то даже совсем выпало из памяти.

Меня больно схватили за локоть и куда-то потащили. Вскоре, поняла, что стою в центре, одна, на большой открытой площадке перед парадный входом. А вокруг собрались все обитатели летней резиденции. На крыльце стоит семья правящего дракона: Лола, Вольдемар, Арнольд, их мать и отец, правящий дракон.

Попытка близости с несовершеннолетней, которая стала достоянием общественности, настолько серьёзное происшествие, что спонтанный суд над нами начался немедленно. Даже для наследного принца — это был непростительный поступок! Но судили не его — меня!

Я стояла среди толпы, сгорбившись, обхватив себя руками. Для меня лица окружающих сливались в одно — насмешливое, страшное, обвиняющее, ненавидящее, плюющееся оскорблениями.

Громче всех кричала Лола, называя меня мерзкой соблазнительницей. Звонким пронзительным голосом она поведала окружающим о моём вопиюще безнравственном поведении ещё год назад, когда я, никого не смущаясь, неприлично целовалась на балу в присутствии огромного количества гостей. Мать Лолы припомнила мне, и открытые ноги, и обтягивающие чёрные рейтузы, и юбку едва прикрывающую попу, в которых я встретила всю семью правящих драконов на Новый год в саду, где меня мог увидеть любой, кто находился на территории дворца. Выступили и Валентина с Амалией. Они сокрушались, что я не позволяла им заниматься с маленьким принцем, потому, что, несмотря на свой юный возраст, рассчитывала добраться до Его Высочества через ребёнка.

Неожиданно, я вдруг оказалась коварной и расчётливой малолетней интриганкой, которая готова на всё, чтобы стать содержанкой наследного принца.

Точку поставила кастелянша:

— Когда мы с Дорой Никаноровной вошли, Его Высочество пытался оттолкнуть Александру, отнять от неё голову, но она своими цепкими ручками ухватилась за волосы принца, и так сильно прижимала к себе! Бесстыжая! Как можно такую грязную девку допускать к ребёнку? — голос кастелянши сорвался от праведного возмущения.

Никто не поинтересовался, что наследный принц делал в бельевой кладовой. Никто не озвучил нашу разницу в возрасте. Меня сразу очернили, а его представили, как жертву моего коварства.

Я стояла, сгорая от стыда, продолжая гадать сколько человек успело увидеть мою обнажённую грудь в кладовой. Слёзы сами лились от несправедливых обвинений.

Принц Вольдемар молчал, хмуро поглядывая на окружающих.

Его полностью оправдали, а меня… выгнали с позором.

В тот же день, к вечеру, я вернулась в столицу, во дворец. А уже через неделю, тоскливо глядя в окно, ехала в дорожной карете по направлению к своему родному городку. Вещей у меня по-прежнему было немного, но денег за год работы гувернанткой я скопила достаточно, чтобы не чувствовать себя нищей.

Я быстро поняла, что оставаться в столице для меня не было никакого смысла. Новость о потерявшей всякий стыд малолетней гувернантке разлетелась по знатным домам со скоростью пожара. Достойной работы здесь мне теперь было не найти.

Глава 30