Воспитанница института для благородных девиц

Я сошла с дорожной кареты у развилки большого тракта, на окраине моего городка. Скрипучий многоместный экипаж покатил дальше, а я с удовольствием вытянулась, расправляя уставшее от долгого сидения и тряски тело. День выдался жаркий, пустырь по ту сторону дороги звенел насекомыми и пах полынью. Я окинула взглядом крайние дома, заборы, и заметила проезд между ними. Так как, извозчика поблизости не наблюдалось, мне ничего не оставалось, как пойти пешком.

Шла я долго…

Окраинные городские пейзажи не радовали взор: узкие пыльные улочки, которые я совсем не узнавала, низкие деревянные одноэтажные дома, невысокие жиденькие заборы. В основном, вокруг царило безлюдье. Сквозь редкие штакетины забора просматривались внутренние дворики: захламлённые, поросшие сорной травой, с серым бельём на провисших верёвках.

Стараясь придерживаться направления к центру города, я шла по немощёной дороге вдоль улицы, постоянно оглядываясь вокруг, в надежде встретить и нанять экипаж. Никак не могла понять, в каком районе города я нахожусь, и далеко ли отсюда находится родительский дом.

Потёртый саквояж с пузатыми боками бил по ноге и оттягивал руку. Я часто меняла сторону, но это мало помогало — было тяжело. Вещей за год у меня, однако, собралось немало! Эта дорожная сумка — прощальный подарок горничной, Лизы, которая единственная отнеслась ко мне сердечно и плакала при нашем расставании. Если бы не эта милая девушка, шла бы я сейчас с огромным узлом.

Из-за жары и долгой ходьбы туфли начали натирать ноги. Каблуки, хоть и были невысокими, но часто подворачивались, при попадании на мелкие камни или в бесконечные выбоины на дороге. Я расстроенно поглядывала на ноги: мои единственные светлые летние туфли быстро покрылись сплошным слоем серой пыли и потеряли всякий приличный вид.

Летняя шляпка с небольшими полями, первая, которую я себе купила в начале лета, перед переездом в летнюю резиденцию, не совсем защищала от солнца. И, из-за того, что я последнюю часть пути, смотря под ноги, шла с опущенной головой, вскоре, затылок уже неприятно жгло.

Ткань платья липла к потному телу, на открытые участки кожи садилась пыль. Каким же знойным выдался день моего приезда в родной город!

Я всё шла, шла…

Ближе к центру дома становились всё добротнее. Потом, появились двух и, даже, трёхэтажные. Заборы попадались всё выше и крепче. Когда я проходила мимо, во многих дворах, резко начинали лаять собаки. Немощёная дорога плавно перетекла в вымощенную гладкими камнями.

Первый извозчик попался мне нескоро, когда я уже порядком устала, упрямо двигаясь по направлению к центру. Оценивающе окинув меня взглядом, мужчина спрыгнул со своего места и помог мне с саквояжем влезть в коляску.

— Куда едем барышня? — чуть насмешливо спросил он.

Я дышала раскрытым ртом и чувствовала, что раскраснелась так, словно, драконьим пламенем ужаленная, по вискам стекал пот.

Я назвала улицу. Мелькнула мысль: хорошо, что узнавала адрес у директрисы института, когда писала письмо отцу, с детства я его не запомнила. Сейчас любая плата, которую озвучил бы извозчик, меня вполне устроила. Поэтому, когда он назвал цену, я, не торгуясь, согласно кивнула, и пролётка тронулась с места.

Как хорошо! Тент на коляске был по-летнему опущен и приятный ветерок овевал меня всю дорогу. Немного трясло от езды по булыжной мостовой, но сиденья были достаточно мягкие. Я успела немного остыть и отдохнуть, к тому времени, как экипаж остановился возле смутно знакомых ворот двухэтажного дома.

Расплатившись с извозчиком, я проводила взглядом пролётку и растерянно замерла у калитки. Может, не стоило отпускать экипаж? Вдруг меня сейчас просто-напросто прогонят? Хоть в гостиничный двор отвёз бы… Собралась с духом. Постучала.

— Вам кого? — вопрос прозвучал за моей спиной.

Я обернулась. Аккуратный прилизанный мальчик, лет десяти, заинтересовано разглядывал меня.

— Я… Я — Александра. Здравствуй. Здесь… Это… мой дом. Я здесь живу. А ты не знаешь…

— Это мой дом! И никакая Александра у нас не живёт! Ты — мошенница? Попрошайка? Пошла отсюда! — возмущённо произнёс мальчик.

Он прошёл мимо меня, толкнул калитку и вошёл во двор. Подхватив саквояж, я едва успела проскользнуть следом за ним.

— Сынок, кого это ты к нам привёл? — на крыльце появилась мачеха.

Она погрузнела, постарела, но я сразу узнала мегеру. Губы по-прежнему были подковой вниз, только теперь по бокам ещё немного свисали дряблые щёки, как у бульдога. Женщина приложила козырьком ладонь ко лбу и сощурилась, рассматривая меня.

— Это я, Александра. Здравствуйте! — я поставила саквояж на землю и сделала лёгкий реверанс. — Вернулась после обучения в институте для благородных девиц.

Мачеха с тихим «ох!» выронила из рук какую-то тряпку.

— Здравствуй, братик! — поприветствовала я мальчика. — У меня для Вас с сестрой подарок.

Я открыла саквояж и достала коробку с воздушным драконом. Передаривать игрушку было жаль, но тратить небольшой запас денег на подарки младшим брату и сестре я не решилась. Хорошо, что я даже бант от подарочной коробки сохранила!