Воспитатель

Поскольку, на мне все еще была та же одежда, что и в больнице — длинные пижамные штаны и майка с коротким рукавом, я все же посчитала необходимым что-нибудь накинуть на плечи — в конце концов, мои догадки о том, где нахожусь, могут оказаться лишь догадками. Оглянулась в поисках хоть клочка одежды, обнаружила на краю кровати большой белый халат. Кое-как извернувшись, изловчившись, накинула его себе на плечи и как была босиком, покинула помещение. Как только оказалась в коридоре, сразу же пошла на звук, туда, откуда доносился уже счастливый Лилькин смех и только начавший чуть похрипывать в этом году голос моего сына.

Коридор оказался нескончаемым, все те же серые стены, однако, модные светильники, светившие весьма ярко на стенах, делали это вытянутое помещение вполне уютным. По дорогому деревянному полу, выложенному широкой доской было очень приятно ступать. На удивление, покрытие было теплым.

Приоткрыла дверь туда, откуда доносились знакомые звуки. И застыла на пороге!

Судя по всему, это помещение выполняло роль зала. Раза в три больше, чем та спальня, где я очнулась. Здесь стены были кирпичными, на манер лофта, под потолками толстенные деревянные балки, модные люстры, а на полу стоит безумно дорогая современная мебель. Серые диваны с кучей разношерстных подушек и широкими сидениями, на которых можно отдыхать в любой позе и любым количеством человек. На том же полу, белый ковер, а на нем — мои дети играют, если это вообще можно так назвать, с громадным черным кавказцем!!! И Белявский тут же! Стоит в шаге от них, какой-то безумно безупречный, в черных брюках, черной рубашке и, спрятав руки в карманы брюк, наблюдает за этой игрой.

И нисколько не волнуется на тему того, что выкрал меня, моих детей и насильно притащил нас всех, хрен знает куда!!!

Наверное, я так громко пыхтела, или это вообще все происходило только в моей голове, впрочем, это уже неважно. Меня заметили. Константин. Первым. Сорвался с места и уже в следующее мгновение оказался рядом:

— Катюша, — отвратительно своенравный Белявский поправил на моих плечах халат и, даже не спрашивая разрешения, снова поцеловал меня в лоб. — Не волнуйся, с ними все хорошо. Я же обещал.

— Костя, я тут…

Чуть не подпрыгнула на месте, услышав за спиной голос собственной мамочки! С удивлением обернулась и увидела ее, всю сияющую от удовольствия. Она вошла в комнату, толкая перед собой столик на колесиках, заставленный всяческими вкусностями и чашками для чая.

— Ой! Доченька, проснулась уже?

— Ма… — не договорила, потому что его сильные руки ловко притянули пленницу к своему хозяину, видимо боясь, что мама меня жестоко переедет вот этим самым столиком!

— А я тут чай заварила, — подлая родительница, потупив бесстыжие глаза, быстренько проскользнула в комнату. — Дети, мама проснулась, идите встречать!

Угу. Дети-то меня увидели, и побежали встречать. Только их обогнала эта страшная зверюга, бросившаяся в мою сторону со всех ног, попутно оголив страшнейшие клыки!!!

— Шарик сто-о-ой!!! — завизжала моя дочь, впившись пальчиками в собственные щечки и в ужасе наблюдая, как ее маму сейчас съедят! Тварь с клыками, разумеется, на ее крики не отреагировала и даже не замедлила свой бег.

— Сидеть, — вполголоса скомандовал Белявский у меня над ухом и в тот момент, когда мне померещилось, зубы зверюги сожмутся на моем горле, пес резко остановился и послушно сел возле моих ног.

— Ш-шарик? — вырвалось удивленное из моего рта.

— Он когда-то был маленьким, — оправдался Костя просто, — а у меня с фантазией всегда было не очень.

Глава 40

— Может быть, хоть кто-то объяснит мне, что здесь происходит?

Жаль не могу грозно упереть руки в боки, только одну, и ту мерзавец Белявский крепко сжал в своей ладони.

— Ничего не происходит, — мгновенно уверенно отозвался подполковник. — Вы переехали в свой новый дом. Давно надо было это сделать, тогда бы…

— А меня ты не хотел спросить? — развернулась лицом к тому, кто решился своевольно управлять моей жизнью, и стоически выдержала его болезненный взгляд.

Нет, я не собираюсь здесь оставаться! Ни при каких обстоятельствах. Даже несмотря на то, что его решение поддержала моя собственная мать.

— Катюша, — разумеется, родительница тут же подала голос, — ты иди, попей чаю сначала, поешь. А потом выясните отношения. Тебе надо сил набираться, исхудала вся от этих переживаний.

— Мама! Я исхудаю еще больше, если мы останемся здесь еще хотя бы на несколько минут! Дети, собирайтесь, мы уезжаем.

— Мам, ну, пожалуйста! — моментально взмолилась моя дочь.

— Мам, в самом деле, — даже Сашка вступился за того, по чьей вине еще несколько дней назад нас всех чуть было не перестреляли.

— Я сказала. Нет.

— А я сказал да, — прогремело у меня над ухом. — Катенька, — невыносимый Белявский подхватил меня за талию и мягко, но безапелляционно подвел к дивану. — Пожалуйста, не расстраивай детей. Давай договоримся так. Ты сейчас завтракаешь, раз уж вы все равно здесь, а потом мы с тобой поговорим.

— А потом мы будем у Кости елку наряжать!