Воспитательница

Инга подружилась с детьми в группе. Ей даже нравилось находиться в садике, но только в ту смену, когда работала добрая и всегда улыбчивая Людмила Николаевна. Она придумывала интересные игры, читала детям книги. Они водили скучный для всегда подвижной Инги хоровод «Каравай». Но чаще играли во дворе садика в весёлую игру в мяч под названием «Вышибалы». Когда по средам приходило время купания в душе, Людмила Николаевна мыла отдельно девочек и отдельно мальчиков. Но когда, среда выпадала на дежурство Раисы Васильевны, Инга отказывалась идти в душ, потому, что воспитательница приказывала раздеться сразу всем детям и они голышом толпились у душевой комнаты, каждый ожидая своей очереди. Инга стеснялась. Она понимала, что стоять голышом перед мальчиками нельзя. Можно в трусиках, но эта вредная Раиска, заставляла их даже перед тихим часом всех вместе раздеться до трусов, а потом всем вместе садиться на горшки, для справления своих нужд.

Людмила Николаевна так не делала. Поэтому упрямая Инга ещё не раз была закрыта в душевой в её отсутствие. И за свою вредность лишалась вкусных полдников: печенья и конфет.

Прошла осень, пролетела весна-невеста, нарядив белым цветом фруктовых деревьев улицы города. В начале лета в одну из суббот Ингу забыли забрать из детского сада. Не забыли. Бабушка перепутала смены мамы и решила, что  та заберёт Ингу после работы. Мама Инги работала женским мастером в парикмахерском салоне и в этот день была во второй смене. Когда всех детей разобрали родители по домам, Людмила Николаевна, оставив записку сторожу, забрала Ингу в общежитие, где тогда она проживала.

– Инга, что же мне с тобой делать? Мне сегодня обязательно надо попасть домой, к маме. У меня сегодня день рождения. А мой дом в другом городе. Как бы мне не опоздать на электричку? Ты знаешь, где ты живёшь?

Инга не знала. Квартиру родители построили «кровавым методом»* и дорога к дому на окраине города ей была неизвестна. А вот где находится работа мамы, она знала.

Они сели на трамвай. Вскоре проехав одну остановку мимо родной улицы, где Инга знала каждый булыжник на мостовой, прошли мимо красивого здания театра «Юного зрителя», роддома, в котором она родилась и зашли в хорошо знакомую для Инги парикмахерскую, где к девочку с расспросами, почему она одна и где находится мама, окружили все мастера. Когда они разобрались в чём дело, то дали молоденькой воспитательнице адрес нового салона, где сейчас работала мать Инги. Недалеко от новой выстроенной квартиры. Пришлось возвращаться на трамвае, а потом долгое время ждать троллейбуса, в который сесть было совершенно невозможно, не выстояв многочасовую очередь.

Добрались они до места, где работала мама Инги, когда уже смеркалось. Людмиле Васильевне пришлось успокаивать маму, которая от смущения не знала, как отблагодарить молоденькую воспитательницу.

– Мама, – Людмила Николаевна опоздала на вокзал к своей маме, – Инга дёрнула за белый халат матери, чтобы та обратила на неё внимание, – у неё сегодня день рождения.

– Кошмар, вы должны были уехать? Мы испортили вам праздник! – расстроилась мама.

– Да, у меня сегодня день рождения. Ну, ничего. Обойдётся.

– Знаете, что, не обойдётся. Я вам сейчас сделаю стрижку, пусть это будет моим подарком, – сказала мама и усадила воспитательницу в кресло.

– А я вам сделаю маникюр, – к ним подошла маникюрша.

– Девчонки, гулять, так гулять. Наводите девочке красоту, а я сбегаю за тортиком, – и кассирша поспешила в соседний «Гастроном».

Смена подошла к концу. Совсем стемнело. За женщинами стали приходить мужья, чтобы проводить своих жён по совершенно тёмным улицам до дома. Пришёл и отец Инги.

– Нет, нет, уже поздно, – сказал он, – переночуете у нас в комнате дочери, а завтра спокойно отправитесь к себе в общежитие.

В июне Инга вместе с детским садом выехала в Геленджик в заводской пионерский лагерь. Детсадовские группы со своим тихим режимом находились хотя и на территории шумного лагеря, но обособленно, ближе к выходу из него и рядом с только что выделенным местом для «Пионерского костра». Этот месяц Инга провела почти

неотлучно от Людмилы Николаевны, которая забирала Ингу с дневного сна и брала с собой на море, где девочка плескалась на берегу, под строгим контролем воспитательницы по целому часу. В детсадовских группах купаться в море, было запрещено. Детей только обливали тёплой прогретой солнцем на мелководье морской водой и тут же вытирали полотенцем. Ночью, когда все дети спали, воспитательница брала девочку на линейку в честь открытия пионерского лета и на прощальный пионерский костёр. Здесь она впервые попробовала собранных и сваренных прямо на берегу небольших крабов, которые варили, собравшиеся на пикник пионервожатые и воспитатели. Благодаря Людмиле Николаевне Инга вернулась домой с новыми впечатлениями и на радость маме и бабушке загоревшей и поправившейся.