Воспитательница

Сейчас Лене легче, несмотря на то, что воспитательница на больничном. С Галкой они договорились работать через день по одному, чтобы не тратить полдня на дорогу. В группе двадцать восемь детей, но с ними легче. Дети любили Лену и слушались её, а это упрощает дело. Тяжело работать одной с таким количеством деток от трёх, четырёх лет. Но это легче, чем работа в группе с «ползунками». Сейчас такие группы исчезли. А раньше были и ползунковые, да и сады назывались комбинатами, потому, что дети находились в садике до пятницы. Бывало, и суббота была рабочей, так как комбинат был заводской. Завод работает сверхурочно, персонал тоже с одним выходным.

Когда Лену приняли на работу, то сначала её поставили третьей няней в ползунковую группу. Ничего не скажешь, работать с такими маленькими детишками, постоянно орущими очень тяжело. Но если работать. То, что увидела Лена в группе в свой первый рабочий день, вызвало у неё такой шквал эмоций, которые испугали заведующую садиком, и поэтому она перевела её в среднюю группу, заверив новую работницу, что няни будут наказаны, а все безобразия ликвидируются.

Ленка сначала не поняла, почему заведующая так испугалась её претензий. Но потом, догадалась. Просто в её трудовой книжке стояло три записи с предыдущих мест работы. И с бывшими Ленкиными товарищами по работе, эта в принципе неплохая женщина совсем не хотела бы иметь дело. Да и сюда Лена пришла с поддачи знакомой кадровички военного завода. После этого случая, новые сослуживицы первое время осторожно общались с Леной, но потом всё утихло, только заведующая чаще стала наведываться с внезапными проверками в группы. И группу, где работала Лена, она не забывала.

Сегодня Лена спешила во вторую смену. В детском саду очередной карантин. Работать, конечно, легче, осталось всего половина группы здоровых пока детишек. В пересмену их трое: две нянечки и один воспитатель. Вторая воспитательница на очередном больничном. Но встреча с Галкой настроения не прибавляло.

– В чёрном, чёрном лесу стоит чёрный, чёрный дом, – глаза закрывай, кому сказала! – в чёрном, чёрном доме стоит чёрный, чёрный стол. На чёрном, чёрном столе стоит чёрный, чёрный гроб, – услышала вся красная и взмокшая от спешки Лена, вбежав в свою группу.

– Опять Галка детей пугает, – подумала она, быстро натягивая на себя белый халат. Лена вбежала в спальную комнату, чтобы не дать няньке Галке, как называют её дети, рассказать до конца страшную сказку.

– Всё опаздываешь? – переключилась Галка на Лену.

– Прости, трамвай, зараза. Ждёшь его три часа, потом едет столько же.

– Валя уже ушла, когда детей мало, мы во вторую смену работаем по одному. Посуду сама вымоешь. Кастрюли я отнесла, чтобы кухня не ругалась. Да, завтра мы с тобой с утра вдвоём, конечно, если мой Толик не заболеет, а то одна будешь, у Вали ребёнок заболел. Всё аривидерчи.

Закрыв за Галей двери, Лена вошла в спальную комнату. В детском саду вечный карантин. Вот и сейчас, весна ещё не успела по-настоящему войти в город, как дети один за другим стали заболевать. В группе осталось пятнадцать из двадцати восьми детей. Ещё бы! Фрамуги на больших окнах, как всегда открыты, дети, съёжились от холода. Кто-то с головой накрыл себя одеялом.

– Господи, что же она творит? Сколько ей можно говорить, – Ленка чертыхаясь, стала закрывать окна.

– А нянька Галка опять Виталика в туалете раздетого держала, – тихо сказала девочка, высунув симпатичную мордашку из-под одеяла.

– Она его ещё веником бьёт, – добавила другая.

Дети зашевелились в своих кроватках, понятно было, что они не спали, ждали, когда уйдёт ненавистная им нянька.

– Успокойтесь дети. Вы что-то не так поняли. Няня Галя не может бить веником. Это вам показалось. Давайте сейчас поспим, а потом, после полдника, я вам книжку почитаю.

Лена подошла к кроватке, на которой, свернувшись калачиком, лежал Виталик. Она дотронулась ладонью до его головы, чтобы погладить светлые волосики мальчугана и ощутила, как малыш напрягся всем телом, словно ожидал затрещины.

– Виталик, ты что? Кого ты так боишься? Няню Галю?

Но четырёхлетний мальчуган, вытянул под одеялом ноги, лёг на спину и молча, отрицательно замотал головой.

– Виталик, за что она тебя наказывает?

Мальчик с силой сжал губы, превратив, их в две узкие синие полоски и отвернулся от Лены.

– Ты успокойся, скажи. Может, ты что-то не так делаешь? Просто так няня тебя не будет наказывать?

– А вот и будет! А вот и наказывает! И веником всё его бьёт и бьёт! – загалдели дети, – она всегда его бьёт! Как приходит сразу веник берёт и в туалет его ведёт!

– Дети, тихо, тихо, успокойтесь, – Лена пыталась утихомирить малышню.

– Его по средам домой не забирают! Она, поэтому и злится, – ответила за Виталика девочка с косичками.

– Виталик, а ты почему молчишь? Почему дети за тебя говорят?

– А он давно уже молчит, – к Лене подошёл Толик, Галкин сын, самый старший в группе.