Воспламеняющая взглядом

Они обогнули справа ее стол и, открыв дверь, очутились в скромном кабинете с эркером, из которого открывался вид на пруд сквозь ажурную крону ольхи. За старомодным бюро с откинутой крышкой сидел пожилой мужчина с выразительным умным лицом; щеки у него были кирпичного цвета, но скорее от солнца и ветра, подумал Энди, нежели от злоупотребления спиртным. Он взглянул на Энди, потом кивнул двум сопровождающим.

– Благодарю вас. Вы можете подождать в приемной. Те вышли.

Мужчина за столом пристально изучал Энди: ответом ему была глуповата улыбка. Энди богу молился, только бы не перепутать.

– Здравствуйте, – сказал он. – Кто вы?

– Меня зовут капитан Холлистер, Энди. Можете звать меня Кэп. Говорят, я заведую этой лавочкой.

– Рад познакомиться. – Энди постарался улыбнуться пошире. Одновременно возросло внутреннее напряжение.

– У меня для вас, Энди, печальная новость.

(господи, неужели Чарли, что-то случилось с Чарли)

Умные глаза Кэпа следили за его мимикой, они были так хорошо замаскированы сетью симпатичных морщинок, что не сразу можно было распознать холодный и пытливый взгляд.

– Печальная?

– Да, – сказал Кэп и замолчал. Повисла невыносимая пауза. Кэп принялся разглядывать свои руки, аккуратно сложенные на пресс-папье. Энди с трудом сдерживался, чтобы не вцепиться ему в глотку. Наконец Кэп поднял на него глаза.

– Доктор Пиншо мертв, Энди. Он покончил с собой прошлой ночью.

Энди не пришлось изображать изумление – у него отвисла челюсть. Сначала нахлынула волна облегчения, затем ужаса. И над всем этим, как вспышка молнии над взбаламученным морем, догадка – теперь все переменилось... но как? Как?

Кэп не сводил с него глаз. ОН ПОДОЗРЕВАЕТ. ЧТО-ТО ПОДОЗРЕВАЕТ. НО ОСНОВАНЫ ЛИ НА ЧЕМ-ТО ЕГО ПОДОЗРЕНИЯ ИЛИ ОН ПОДОЗРЕВАЕТ ПО ДОЛГУ СЛУЖБЫ?

Сотни вопросов. Нужно время, чтобы их обдумать, а времени нет. Решать надо с ходу.

– Вы удивлены? – спросил Кэп.

– Он был моим другом, – сказал Энди просто и удержался, чтобы не сказать больше. У человека, сидящего напротив, завидная выдержка, он готов протянуть любую паузу (как, например, сейчас) в расчете на то, что за "а" у Энди последует "б", ибо язык нередко опережает мысль. Испытанный метод допроса. И наверняка, чувствовал Энди, в этом лесу не одна западня. Пиншо... Всему виной эхо, это ясно. Эхо, которое привело к рикошету. Он дал ему посыл и вызвал рикошет, и рикошет разорвал его на части. Все так, но раскаянья Энди не испытывал. Только ужас... и еще радость пещерного дикаря.

– Вы уверены, что это... я хочу сказать, иногда несчастный случай легко принять за...

– Увы, это не несчастный случай.

– Он оставил записку?

(и обвинил во всем меня?)

– Он надел нижнее белье своей жены, включил на кухне мусоросборник и запустил в него руку.

– Ка... какой ужас... – Энди так и сел. Не окажись за ним стул, он бы сел на пол. Ноги стали ватные. Он таращился на Кэпа Холлистера, борясь с подступающей тошнотой.

– Вы случайно не имеете к этому отношения, Энди? – спросил Кэп. – Может быть, вы его подтолкнули?

– Ну что вы, – отозвался Энди. – Даже если бы я мог... зачем?

– Возможно, вы не хотели на Гавайи, – сказал Кэп. – Возможно, вы хотели остаться поближе к дочери. Возможно, все это время вы нас дурачили, Энди, а?

Хотя Кэп Холлистер попал в яблочко, Энди немного отпустило. Если бы Кэп всерьез полагал, что Энди толкнул Пиншо на этот шаг, они бы сейчас не беседовали с глазу на глаз. Нет, это обычная процедура, не более того. У них, надо думать, достаточно фактов в досье Пиншо, чтобы не объяснять его самоубийство вмешательством сверхъестественных сил. Недаром же говорят, что среди всех профессий на первом месте по самоубийствам идут психиатры.

– Это неправда, – забормотал Энди. Он казался таким испуганным и растерянным. – Наоборот, я хотел на Гавайи. Я сразу ему сказал. А он взял и назначил новые тесты. А я хотел на Гавайи. Почему-то он мен недолюбливал. Но я, правда, не имею никакого отношения к... к тому, что с ним случилось.

Кэп раздумывал. Энди выдержал его взгляд и только потом опустил глаза.

– Ну что же, Энди, я вам верю, – сказал Кэп. – Последнее время Герм Пиншо был на взводе. Жизнь наша такая, ничего не попишешь. Да еще этот тайный трансвестизм... В общем, жене его не позавидуешь. Да уж, не позавидуешь. Но при этом мы не забываем о себе, не так ли? – Его глаза буравили Энди насквозь. – В любых обстоятельствах мы не забываем о себе. Вот ведь какая штука.

– Точно, – подтвердил Энди бесцветным голосом.

Опять повисла пауза. Когда Энди поднял глаза, он ожидал встретитьс со взглядом Кэпа. Но нет, Кэп смотрел в окно на кроны деревьев и на далекую лужайку, при этом лицо его вдруг обмякло, стало каким-то потерянным – лицо человека, вздыхающего по старым, наверное более счастливым временам. Кэп поймал на себе взгляд и брезгливо поморщился. Внезапно Энди ощутил приступ ненависти. Брезгует, ну еще бы! Кто перед ним – рыхлый, опустившийся наркоман... по виду, во всяком случае. Но не по твоему ли приказу меня до этого довели? И что ты там проделываешь с моей дочерью, старый вампир?