Читаем Воспоминание. Часть 2. Сборник стихов в пяти частях полностью

Что справедливей и мудрей.

***

Как сочинять стихи не знаю,

Быть должен в том особый пыл,

Но я люблю их, почитаю,

Мой бог земной Высоцкий был.


И сам стал чуду удивляться,

Стихи зачал под свою старь.

Да вдруг поэтом стал считаться,

Но не поэт я, я – технарь.


Я не пишу стихи ночами,

Не сочиняю по утрам,

Я улетаю вдаль с грачами

И всё записываю там.


С небес спускается карета,

И кучер машет мне платком,

И сам Володя с того света,

Их напевает шепотком.


Пишу, пишу всё то, что скажет

Да под гитару напоёт,

И кучер снова мне помашет,

И я с небес с грачами – влёт.


Вот так живу, ценю минуты,

Мгновенья посланы с небес,

И разрываю свои путы,

Прекрасен мир в стране чудес.


И если строчку, кто услышит,

Что я с Высоцкого списал,

Спокойно, братцы, тише, тише –

Он сам мне это начитал.


Он не ушел, я часто слышу,

С небес куплеты с хрипотцой,

Когда я умываю душу,

Приподнимаюсь над землёй.

***

Когда слова слетают с неба,

Стихи не пишут, а поют,

Голодному подайте хлеба,

Поэту дайте лишь приют.


Уединенье от мирского,

Общенье с Богом сквозь туман,

Покоя вольного простого,

Огонь поэту Богом дан.


Какое счастье быть поэтом,

Творить из слова чудеса

И слышать музыку при этом,

Что в душу шепчут небеса.


Уйдут минуты вдохновенья,

Закроет небо Божий лик.

Настанет серое забвенье,

Но как прекрасен был тот миг!


Запомнит мудрость ту бумага,

Сплетение священных слов,

И будет жить в народе сага

С небес нам посланных стихов.


Живёт творение поэта,

Пока есть слушатель стихов,

Канонов Ветхого завета,

Христовых заповедных слов.

***

Как много в мире нас, поэтов,

Умеющих, под рифму сочинять,

Как мало трепетных куплетов,

Способных душу волновать.


Мы пишем все, кто хочет – может,

Чтоб рифма и стопа в гармонии цвела,

Стих должен быть хороший и пригожий,

Стих – лучик солнышка, его тепла.


Мелодия в стихе, аккорды, гаммы,

И в холод от стиха идёт тепло.

Живут и злые эпиграммы,

Поэт злым словом убивает зло.


Не каждый стих наш долгожитель,

Но каждый стих – поэзии солдат,

За справедливость, лучшее воитель,

Он человеку каждому и друг, и брат.


Стих настоящий жив, не умирает,

Он автора – отца переживёт,

Стих трепетный и чувствует, и знает,

Он время прошлое потомкам принесёт.


Стихи, как птицы просятся на волю,

И грех их в ящике стола держать,

Читатели, внесите свою долю,

Нужны поэту средства, чтобы издавать.

***

Как стать, не думая, счастливым,

Не уставая, не трудясь,

Не умываясь быть красивым,

И быть весёлым, не сердясь.


Стереть из памяти всё горе,

И пережитый негатив,

Когда и с кем бывал ты в ссоре,

Надеть на голову презерватив.


Чтоб было всё вблизи красиво,

Как я у мамы дурачок,

Пожить в неведении счастливо,

Как жил за печкою сверчок.


Счастлив ли человечек тот капризный,

Горячим не бывает снег,

Лишь испытав весь спектр жизни,

Бывает человеком человек.


Нам счастье в жизни всем даётся –

Ребёночком у мамы быть,

А дальше счастье просто отдаётся,

Его лишь надо заслужить.


Счастлив, кто жизнь отдал за дело,

Кто на войне за жизнь сгорел,

Кто шел, не прячась, честно, смело,

Кто сделать доброе успел.

***

Как в обстановке жуткого террора,

Я урываю время для стихов,

Чтоб избежать семейного раздора,

Таков мой дом, любимый кров.


Пишу и думаю ночами,

Пока людская тишина

И мир семейный между нами,

И почивает нежная жена.


А утром – мокрая уборка.

И планы, планы на ремонт,

И завтрак вкусный и икорка,

Такой поэта терпкий понт.


И лишь в стихах я откровенен,

Нельзя и в строчке согрешить,

Вот так творил, наверно, Ленин,

Чтобы людям добро свершить.


Права, права моя подруга,

Нельзя творить, когда бардак,

Но где взять время для досуга,

Мы вечно ремонтируем барак.

***

Хорошо иметь поэта,

Он всегда напишет стих,

И про всё – про то, про это,

Он душой немножко псих.


Бескорыстный и беззлобный,

Но себе он на уме,

Он от Бога бесподобный,

Надоел своей жене.


Вдруг проснётся среди ночи –

Кто-то в голову стучит,

В голове держать нет мочи,

И он пишет и мычит.


Утром стих готов – читает,

Другу лучшему – жене,

Та огрехи замечает,

Прочитать бы всей стране.


Но стишок лежит в тетрадке,

Он не нужен никому,

Лучше б спал, поэт, ты сладко,

Стих лишь нужен самому.


Это точно, стих мне нужен,

Чтобы душу облегчить,

Когда мозг твой переполнен,

Надо мыслями лечить.


Разложить весь Мир в ладони,

И взлететь с ним в облака,

Кто летает – не утонет,

Там виднее с высока.


Кто умеет отрываться

От обыденной судьбы,

В мыслях – волнах кувыркаться,

Люди эти – не рабы.

***

Слова, слова, кто вы такие,

Вы существуете в умах,

Не материальны, но живые,

Как птички лёгки на устах.


Слова как бабочки летают,

Или как пули – прямо в лоб,

Слова, как люди, умирают,

Кладут их трупы в общий гроб.


Когда-то слово «честь» сверкало,

За честь сходились на дуэль,

Был человек – его не стало,

Сразил соперник свою цель.


Сегодня слово «честь» забыто,

Да потому, что чести нет,

Гусара честь откинула копыта,

От старости ей двести лет.


И слово «стыд», а что это такое,

В деревне доживает длинный век,

И слово «совесть», русское простое,

Растаяло, как вешний снег.


Люблю, люблю – то слово старомодно,

Сегодня говорят: хочу, хочу,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука
10 заповедей спасения России
10 заповедей спасения России

Как пишет популярный писатель и публицист Сергей Кремлев, «футурологи пытаются предвидеть будущее… Но можно ли предвидеть будущее России? То общество, в котором мы живем сегодня, не устраивает никого, кроме чиновников и кучки нуворишей. Такая Россия народу не нужна. А какая нужна?..»Ответ на этот вопрос содержится в его книге. Прежде всего, он пишет о том, какой вождь нам нужен и какую политику ему следует проводить; затем – по каким законам должна строиться наша жизнь во всех ее проявлениях: в хозяйственной, социальной, культурной сферах. Для того чтобы эти рассуждения не были голословными, автор подкрепляет их примерами из нашего прошлого, из истории России, рассказывает о базисных принципах, на которых «всегда стояла и будет стоять русская земля».Некоторые выводы С. Кремлева, возможно, покажутся читателю спорными, но они открывают широкое поле для дискуссии о будущем нашего государства.

Сергей Кремлёв , Сергей Тарасович Кремлев

Публицистика / Документальное
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

История / Образование и наука / Документальное / Публицистика