Воспоминания

Послушай, прохожий. Постой-ка, прохожий.
Хоть разик взгляни на меня.
Скинь маску, прохожий, под розовой кожей
Такой же ты череп, как я.
Первое стихотворение, сочиненное в камере:
Если буря по — над бором вековые дубы бьет,
Если вьюга по — над полем вихри пагубные вьет.
Если месяц над водою бледным лебедем плывет,
Если мир наш совершает свой последний оборот,
Если смертные узнают — смерть стучится у ворот —
И навеки остановят свой блудливый хоровод,
То отверженному в жизни нечего и ждать.
Злую жизнь за сны златые он готов отдать:
Чувства вымести на ветер, не было бы слез,
Запустить мечты под вечер в тьму померкших звезд,
Тело тленное развеять в лоне нежной мглы,
На чужой могиле черви чтобы жить могли.
Он готов, чтоб окунуться в золотые сны,
Все забыть, застыть и сгинуть, погасив огни.

Самым большим из сочиненных мною тогда стихов, большинство которых не сохранилось в моей памяти, была поэма “Время, вперед” (или “Машина времени”). Поэма эта была по форме старомодная (пожалуй, в какой-то ложногейновской манере), по содержанию — слишком лобовая. Но она точно характеризовала мои пессимистические настроения того времени, поэтому я позволю себе ее здесь привести полностью, кроме, разве что, полузабытых строк.

Поэма имела два эпиграфа — пушкинский: “И жить торопится, и чувствовать спешит” и еще один: “По гладенькой дорожке, по кочкам, по кочкам, бух в ямку”.

1.

Я бедненький маленький мальчик,
Обидела мама меня.
В чернилах случайно был пальчик —
Шлепок! Себя правою мня,
Нередко берется за ушко,
Пойти никуда не посмей,
Нельзя разобраться с игрушкой —
Звенит ведь, не знаешь, что в ней.
Мечтаю такую машину
Иметь я в чулане, где мышь,
Что лишь нажимаешь пружину,
По жизни ракетою мчишь.
Рывком превратившись в большого,
Достигнуть венков и наград,
Отнюдь не прельщаясь лапшою
Вкушать шоколад — виноград.
Однажды, проснувшися рано,
В чулан захожу я, и вот
Глядит на меня — и так странно
Желанной машины капот.
Машина совсем нешутейна,
На швах не просох еще клей,
На крылышках марка Эйнштейна,
Счастливей я всех королей!
Охваченный силою высшей,
Не слышу я маму. Ревет,
Взлетая над тающей крышей,
Машина: “Ну, время, вперед!”

2.