Воспоминания

Начали приходить письма из-за границы от сестры моей матери, которая убеждала нас согласиться уехать к ней. Зная, сколько риска сопряжено с подобными отъездами, мы сначала отказались, после же близкие мои убеждали согласиться. Говорили, что я чрезвычайно переутомлена и изменилась, а главное – все еще нахожусь в ежеминутной опасности. И это правда: ведь я каждую ночь ложилась, думая, что эта ночь – моя последняя на земле (сколько было критических моментов: и обыски, и встречи, но Бог все время чудесно хранил меня молитвами моих родителей и многих дорогих и близких).

В декабре пришло письмо от сестры, настаивавшей на нашем отъезде: она заплатила большие деньги, чтобы спасти нас, и мы должны были решиться. Но как покинуть родину?! Я знала, что Бог велик, и если ему угодно сохранять, то всегда и везде рука Его будет над нами. И почему же за границей больше сохранности? Боже, чего стоил мне этот шаг!..

Отправились: я босиком, в драном пальтишке. Встретились мы с матерью на вокзале железной дороги и, проехав несколько станций, вышли… Темнота. Нам было приказано следовать за мальчиком с мешком картофеля, но в темноте мы потеряли его. Стоим посреди деревенской улицы: мать с единственным мешком, я со своей палкой. Не ехать ли обратно?.. Вдруг из темноты вынырнула девушка в платке, объяснила, что она сестра этого мальчика, и велела идти за ней в избушку. Чистенькая комната, на столе – ужин, а в углу на кровати в темноте – две фигуры финнов, в кожаных куртках. «За вами приехали», – пояснила хозяйка. Поужинали. Один из финнов, заметив, что я босиком, отдал мне свои шерстяные носки. Мы сидели и ждали; ввалилась толстая дама с ребенком, объяснила, что тоже едет с нами. Финны медлили, не решаясь ехать, так как рядом началась вечеринка с танцами. В два часа ночи нам велели собираться. Вышли на крыльцо без шума. На дворе были спрятаны большие финские сани. Отъехали тоже бесшумно. Хозяин избы бежал перед нами, показывая спуск к морю. Лошадь проваливалась в глубокий снег. Наконец мы съехали… Крестьянин остался на берегу. Почти все время ехали по заливу шагом: была оттепель, и во льду везде огромные трещины. Один из финнов шел впереди, проверяя железной палкой.

То и дело они останавливались, прислушиваясь. Слева, казалось, совсем близко мерцали огни Кронштадта. Услыхав ровный стук, они обернулись со словами: «За нами погоня», но после мы узнали, что звук этот производил ледокол «Ермак», который шел за нами, прорезывая лед. Мы проехали последними… Раз сани перевернулись, вылетели бедная моя мама и ребенок, кстати сказать, пренесносный, все время просившийся назад, – и финны уверяли, что из-за него как раз мы все попадемся… Было почти светло, когда мы с разбегу поднялись на финский берг и понеслись окольными дорогами к домику финнов, боясь уже здесь попасться в руки финской полиции. Окоченелые, усталые, мало что соображая, мать и я пришли в карантин, где содержали всех русских беженцев. Финны радушно и справедливо относятся к беженцам, но, конечно, всех не пускают, опасаясь перехода через границу разных нежелательных типов. Нас вымыли, накормили и во что-то одели. Какое странное чувство было – надеть сапоги…

И у меня, и у матери душа полна неизъяснимого страдания: если было тяжело на дорогой родине, то и теперь подчас одиноко и трудно без дома, без денег… Но мы со всеми изгнанными и оставшимися страдальцами в умилении сердец наших взываем к милосердному Богу о спасении дорогой отчизны.

«Господь мне помощник и не убоюся, что мне сотворит человек».

Письма Высочайших Особ к А.А.Танеевой

Письмо государя императора

Написано по-английски

10 декабря 1917, Тобольск

Очень благодарю за пожелания к моим именинам. Мысли и молитвы всегда с вами, бедное, страдающее существо. Ее Величество читала нам все ваши письма. Ужасно думать, через что вы прошли. Нам здесь хорошо – очень тихо. Жаль, что вы не с нами. Целую и благословляю без конца. Ваш любящий друг, Н.

Мой сердечный привет родителям.

Письма императрицы Александры Федоровны

№ 1

Написано по-английски

Август 1917, Царское Село

Дорогая моя мученица, я не могу писать, сердце слишком полно, я люблю тебя, мы любим тебя, благодарим тебя, благословляем и преклоняемся перед тобой, – целуем рану на лбу и глаза, полные страдания. Я не могу найти слова, но ты все знаешь, и я знаю все, расстояние не меняет нашу любовь – души наши всегда вместе, и через страдание мы понимаем друг друга еще больше. Мои все здоровы, целуют тебя, благословляют, и молимся за тебя без конца.

Я знаю твое новое мучение – огромное расстояние между нами; нам не говорят, куда мы едем (узнаем только в поезде) и на какой срок, но думаем, это туда, куда ты недавно ездила – святой зовет нас туда и наш друг.