Воспоминания

Вместе с Цесаревичем Николаем Александровичем ездили, в качестве преподавателя, Константин Петрович Победоносцев и Борис Николаевич Чичерин. (Победоносцев – будущий известный государственный деятель, – тогда он был только профессором, – и Чичерин, тоже будущий известный профессор, а потом московский городской голова.) Таким образом, Константин Петрович знал Мещерского еще совсем молодым человеком. Тогда я понял, почему Победоносцев говорил, что он знает Мещерского еще с молодости, и знает, что он грязный человек, человек, которому ни в коем случае не следует доверяться. Помню, он тогда прибавил: «Вот вы увидите, если вы будете оказывать ему какую-нибудь ласку, увидите, как он вам за это отплатит».

Затем он мне объяснил, почему так относился к Мещерскому Император Александр III.

Император Александр III, если употребить институтское выражение, обожал своего брата Цесаревича Николая. Когда Цесаревич Николай умер, то все, что окружало его брата, все ему было дорого. Поэтому Император Александр III считал как будто бы своим нравственным долгом тем лицам, с которыми был дружен и близок Цесаревич Николай, с своей стороны оказывать точно также дружбу, внимание и привязанность. Таким образом, понятно, что Император Александр III перенес свое внимание и на князя Мещерского, тем более что он встречал Мещерского тогда, когда Мещерский состоял при его старшем брате, как ровесник, для занятий и для игр, т. е. он встречался с ним тогда, и близость эта явилась, можно сказать, с юношеских лет. Итак, мне стало понятно, почему Император Александр III так относился к Мещерскому; с одной стороны, он относился к нему так во внимание к памяти Цесаревича Николая, а с другой стороны, по самому характеру своему, – Александр III был очень тверд в своих привязанностях. Но тем не менее Мещерский бывал у Александра III чрезвычайно редко и, если можно так выразиться, ходил с заднего хода, и у Александра III, как у Императора, и у Его семейства никогда не бывал. Мне показалось это интересным: почему это происходит?

Тогда мне объяснили, что когда Император Александр III был еще Цесаревичем, то Мещерский бывал у него, как у хорошего знакомого; тогда же он встречался с графом Воронцовым-Дашковым, который был тогда (молодым человеком) адъютантом при будущем Императоре Александре III. Но Мещерский держал себя так, что это коробило Цесаревну Марию Феодоровну, и поэтому Мария Феодоровна, после некоторых его выходок, сказала, что она не желает, чтобы Мещерский переступал порог ее жилища, причем назвала его негодяем. Вследствие этого Мещерский не был принимаем Императором, как человек, с которым он знаком, а был принимаем, так сказать, более или менее с заднего крыльца.

Но Мещерский человек, умеющий очень подделываться; кроме того, нужно признать, что Мещерский обладает хорошим литературным, публицистическим талантом, даже можно сказать, выдающимся талантом, и так как он писал статьи в тон Императору Александру III, то естественно, что Император до известной степени ценил его публицистическую деятельность. Кроме того, никто не умел так клянчить и унижаться, как князь Мещерский, и этим постоянным клянченьем и жалобами на свою трудную жизнь он достиг того, что Государь решил выдавать ему ежегодно на издание «Гражданина» сумму в 80 тысяч рублей, которую я, будучи министром финансов, в течение двух лет выдавал ему до смерти Александра III, а раньше, как я уже объяснил, сумма эта выдавалась Вышнеградским министру внутренних дел для передачи Мещерскому.

При этом я заметил, что «Гражданин», где только мог, лягал графа Воронцова-Дашкова, но лягал так, чтобы не очень форсировать Императора Александра III. То же самое было и относительно Победоносцева. Что же касается И.Н. Дурново, то прежде «Гражданин» его очень восхвалял, но после того, как Дурново отказался быть посредником по передаче денег Мещерскому, «Гражданин» начал страшно ругать и Дурново.

Итак, Государь Император приказал мне непосредственно передавать Мещерскому деньги на издание «Гражданина». Таким образом, в течение двух лет я передавал ему по 80 тыс. руб. в год (в 1892 и 1893 гг.). Всякий раз выдача эта была оформлена моим особым всеподданнейшим докладом, причем деньги эти передавал директор департамента казначейства.

Такое положение, в которое я был поставлен по отношению к Мещерскому, побудило его особенно искать сближения со мною; поэтому он всячески за мною ухаживал и с другой стороны, что вполне естественно, это дало мне возможность еще более узнать Мещерского.

Я убедился, что Император Александр III почти никогда не видал Мещерского, но Мещерский аккуратно делал ему разные сообщения, т. е. посылал ему нечто вроде своего дневника, в котором писал обо всех выдающихся политических событиях. С своей стороны, Император иногда тоже писал Мещерскому.