Скудные средства переправы задерживали бойцов на правом берегу, однако переправа шла полным ходом на специальных подручных средствах. Они были весьма ограничены: шесть надувных лодок А3 и к ним необходимое оборудование, а также десять малонадувных лодок.
После занятия плацдарма на левом берегу Вислы началась дневная переправа. Мы перевозили днем тыловые подразделения и часть артиллерии, доставляя их на занятый нами плацдарм. Основные боевые подразделения полка успешно доставлялись на левый берег, правда не без потерь по причине берегового огня артиллерии и бомб, сбрасываемых с самолетов противника.
На новом, отвоеванном у фашистов, плацдарме мы немедля приступили к активному строительству новых оборонительных укреплений: рыли траншеи, ходы сообщения, возводили блиндажи, командные пункты полка и артиллерии, наблюдательные пункты и тому подобное. Вырыли ров, идущий до передовой траншеи. Он был необходим для скрытого подхода танков и артиллерии к передней линии фронта. Помимо того, мы установили минные поля и проволочные заграждения.
Много времени отводилось на погребение убитых солдат и офицеров. Сандомирский плацдарм был усеян телами убитых бойцов как нашей армии, так и вражеской. Для своих однополчан мы выкапывали братские могилы, чтобы хоронить погибших вместе. Немецкие трупы закапывали отдельно.
Все это время занятый нами плацдарм беспощадно обстреливался наземной артиллерией, его также безостановочно бомбили с воздуха. Немецкая авиация совершала по десять налетов в одну атаку, чтобы покрывать взрывами маленький клочок земли, на котором окапывались советские солдаты. И нам приходилось одновременно отбиваться от противника, хоронить товарищей по оружию и строить оборону в страшном адском котле.
От сильного огня противника подразделения нашей части понесли значительный урон. Гибли бойцы, выходила из строя военная техника, но занятую нами территорию на берегу Вислы немцам вернуть не удалось.
Час за часом, день за днем мы отстаивали каждый метр польской земли, укрепляя его инженерными сооружениями, роя траншеи и ходы сообщения, строя блиндажи, оборудуя огневые позиции для всех видов боевой техники. Снова и снова мы прокладывали минные поля, растягивали проволочные заграждения, устанавливали МЗП, то есть малозаметные препятствия.
Одновременно с работами по обеспечению обороны на плацдарме шла подготовка к решающему наступлению, прорыву обороны противника, к изгнанию немецких захватчиков из Польши.
Вскоре был получен приказ о начале наступления, которого ждали с огромным нетерпением засидевшиеся в обороне бойцы и командиры подразделений 253 стрелковой дивизии. Нам удалось прорваться сквозь линии укреплений противника на Сандомирском плацдарме, после чего наступление Красной армии продолжилось, и наши войска уже продвигались по направлению к польско-немецкой границе – даешь Берлин!
Мы встречали упорное сопротивление немецких захватчиков отчаянно, но безуспешно бившихся за каждый город, за любой населенный пункт, каждый узел. Однако жестокое сопротивление армии Вермахта успеха не имело. Подразделения Красной армии продвигались вперед, освобождая города и сёла на польской земле: Сандомир, Нджеюн (название не выяснено, возможно Енджеюв –
Прогоняя ненавистного врага с территории славянской страны, наша армия вела упорные боевые действия и вскоре вошла на территорию Германии, освобождая такие города как Котбус, Лейпциг, Дрезден, а также населенные пункты поблизости. Когда наши войска входили с боями в немецкий город Котбус, приходилось вести уличные перестрелки.
Немцы немного опоздали и не успели подготовиться. Их боевые части занимали оборону Котбуса с северо-западной стороны, а наступление наших частей продолжалось с юго-востока, чего противник никак не ожидал. Основная оборона фашистских дивизий была организована в направлении с севера на запад, а юго-восточная окраина города Котбус была тесно застроена баррикадами. В них приходилось делать проходы для пропуска частей и техники, на что ушло немало времени.