Воспоминания агента британской секретной службы. Большая игра в революционной России

Первый курьер вернулся через 12 дней. Он сообщил о трудном пути на Север: дважды он был арестован и подвергся обыску. Он хитростью возвратился напрямую из Архангельска поездом и тем самым сократил время поездки наполовину. Он сказал, что нервное напряжение было очень высоко, и после каждой такой поездки потребуется хороший отдых.

Второй курьер отправился через Петрозаводск и отсутствовал 20 дней; его опыт был схожим с опытом первого курьера. Однако его поездка обошлась дороже, так как в отдельных пунктах ему пришлось брать лошадей.

Исходя из этого, 1 августа число сотрудников курьерской службы было увеличено.

Станционный контроль

Так как ожидалось значительное передвижение войск на Московском железнодорожном узле, было решено в добавление к информации, поступающей из различных источников, поставить специальных агентов на всех станциях для контроля.

Диверсионные группы

В июле была организована небольшая диверсионная группа.

Паспорта

В июле начал работать небольшой отдел, занимавшийся получением фальшивых паспортов, пропусков и документов.

Август 1918 г.

На совещании с лейтенантами Бойсом и Рейли я согласился остаться в Москве и заниматься курьерской службой и шифровкой сообщений, продолжать использовать свои собственные каналы информации, руководить маленькой диверсионной группой, поддерживать связь с ВВС и работать со вторым лейтенантом С. Рейли (Королевские ВВС), который получал отличную информацию изо всех возможных источников. Я рассудил, что лейтенант Рейли знает ситуацию лучше, чем любой другой английский офицер в России, а так как в его руках находились и более тонкие нити, я согласился сотрудничать с ним и оставить политический контроль и проведение нашей стратегии в его руках.

У меня были некоторые опасения в отношении того, чтобы остаться после отъезда всех миссий, так как я не получил от генерала Пула таких указаний. Однако очевидная необходимость кому-то сделать это и полученная мною информация от лейтенанта Бойса из военной разведки, что он обращался к генералу Пулу через господина Линдли (поверенный в делах нашего посольства) и просил его оставить меня на этой службе, помогли мне принять решение остаться.

1, 2 и 3 августа

Проходили встречи с лейтенантами Бойсом, Вебстером и Рейли, на которых в деталях прорабатывалась деятельность остающихся. Я договорился, что оставлю себе некоторых людей из своей миссии, а остальных отправлю на родину с миссией господина Локкарта.

4 августа

Мы провели наше первое собрание по организационным вопросам; лейтенант Рейли (Королевские ВВС) и я вручили лейтенанту Бойсу (военная разведка) свои планы работы наших организаций и свои приблизительные оценки, какая сумма денег может нам потребоваться для дальнейшей работы. Наши предложения были приняты, и мы получили санкцию на работу от лейтенанта Бойса.

Моими опорными пунктами были:

– дом на Пятницкой, где я жил, хранил деньги, бумаги и документы, занимался шифрованием сообщений, руководил операциями и где находились моя связная и секретарь;

– квартира в Дегтярном переулке, где главный курьер получал все сообщения для отправки, беседовал с курьерами и предоставлял им жилище в случае необходимости;

– комнаты в Каретном Ряду для вербовки и встреч;

– комнаты на Большой Дмитровке для встреч диверсионной группы;

– квартира на Ямском Поле для агентов станционного контроля, получения пропусков и т. д.;

– комнаты на Большой Полянке для агентов и хранения денег;

– квартира в Мамоновском переулке для агентов и хранения денег;

– дом в 16 верстах от Москвы для курьеров, едущих непрямым путем, и всяких иных надобностей (Кусково);

– дом в 60 верстах от Москвы в качестве пристанища и убежища (Кудково).

5 августа

Несколько недель назад из очень достоверных источников нам сообщили, что британскую миссию и официальных представителей попросят уехать и, вероятно, арестуют перед их отъездом.

На протяжении нескольких дней ситуация была критической, и союзников не принимали никакие советские официальные лица, а наши агенты докладывали, что Советы разделились на две сильные партии. Одна выступала за арест всех британских и французских официальных лиц вплоть до принудительной отправки из страны, другая – за нашу публичную казнь в качестве ответа на якобы убийство нескольких советских комиссаров в городе Кемь. Сторонниками этого были некоторые экстремисты, включая Радека.

Поэтому я не удивился, когда рано утром 5 августа был арестован капитан Альфред Хилл из миссии господина Локкарта. За этим арестом последовали аресты французских и английских офицеров и гражданских лиц по всему городу. Я немедленно покинул свою квартиру и пошел на квартиру лейтенанта Рейли. Он ничего не знал о событиях, происходивших в городе, но немедленно приготовился уйти из своей квартиры: упаковал немногие оставшиеся вещи, при мне уничтожил свои бумаги и донесение, которое он писал, отправил предупреждение в американское консульство и вместе со мной ушел в нашу тайную штаб-квартиру.