Воспоминания Анатолия. Документальная трилогия. Том первый

Некоторые более смышлёные, хвостатые бестии, могли подолгу висеть, под крышей вольера, в ожидании подачи еды. После чего, они отважно прыгали вниз и опережая зазевавшихся сородичей, всячески сторонясь шумных потасовок, выхватывали с овощных лотков, ломтики сладкого, кукурузного хлеба! Причём изворотливость и цепкость, этих бурых обезьян, не шла ни в какое сравнение, с моей ловкостью, развитой во время лазаний в зарослях орешника… Вплоть до этого дня, я считал себя, на пару с другом из Малой Лабы, самым хватким и быстрым покорителем, кустистых вершин!

В какой-то миг, миловидная обезьянка, начала пристально глядеть на брата, кося взглядом на лежащий в его красной сетке, недавно купленный, большой мяч. Поэтому Валерка, на всякий случай, прижал к животу покрепче, своё резиновое сокровище и отступил назад… После чего, привлекая внимание посетителей зоопарка, на вид кроткая попрошайка, вдруг гневно заверещала, обнажив внушительные клыки!

В тоже время, рыская взглядом по толпе зевак, обезьяна начала протягивать, свои мохнатые руки и указывать пальцем на великолепный, красно-синий мяч… Вот когда, наш отец с улыбкой поинтересовался: «Сынок, может отдадим, нетерпеливой обезьянке мяч?». На что Валерка, спрятав сетку за спину и быстро замотав головой, возмущённо ответил: «Не-а!». Поэтому мы, поспешно вышли из секции приматов, сопровождаемые громкими криками, распалённой обезьяны.

На желездорожном вокзале, неожиданно выяснилось, что из-за непредвиденных трат, у нас не хватает денег на один билет. Поэтому Николай Гурьевич, попросил меня, достать из багажа лимоны и продать несколько штук, скучающим пассажирам. Только его затея, мне не понравилась: «Как продавать? Ведь стыдно… Я не торгаш!».

Заметив мой взгляд исподлобья, отец решил обратиться, к Валерке… Тот отправился по рядам и вскоре принёс в маленьком кулачке, несколько десяток, а через пол часа, тётя Феня смогла купить, недостающий билет.

В отличие от по-весеннему тёплой погоды в Первопрестольной Москве, в столице Западной Сибири было снежно и холодно. Тем не менее, во время пересадки, меня очень порадовал будничный, сибирский говор. В котором не было набившего оскомину, кубанского звука «Г», произносимого с кавказским придыханием «ГХ». Выехав из Новосибирска, наш поезд благополучно прибыл в Восточно-Сибирский Красноярск. Там мы пересели на Абаканский поезд и проехав город Ачинск, высадились на железножорожной станции Туим.

Так исторически сложилось, что со времён Российской Империи, наш шахтёрский посёлок, условно делился на три района: Центральный Туим, Новостройку и Городок. Причём из района Новостройки, где мы жили с дедушкой Гурием и бабушкой Антонидой, в район Городок, можно было проехать через гору, по короткой дороге. Тогда как в Центральный район, можно было добраться двумя путями. По хорошей дороге в объезд или напрямик, проехав по заболоченной лежнёвке, минуя речную пойму Туимки, в окружении мрачных елей.

За центральным Туимом, находился посёлок Верхний Туим. В котором некогда, располагался дом престарелых, а также жил со своей семьёй, мамин родной дядя – Шицко Людвиг Антонович, старший брат Казимиры Антоновны, моей бабушки. После нашего приезда, я продолжил обучение во втором классе, наверстывая упущенное в начальной школе. Причём южный говор, мне очень мешал, став причиной насмешек ребят. Более того, взамен привычного прозвища, мне «прелепили» новое – Нехай поище! После моего будничного ответа, на известие одноклассника…

– Тарас, тебя Толька Белявский ищет!

– Нехай поище…

Тем не менее, подрастающие дети легко перенимают диалекты Родного – Великого Русского Языка. Поэтому мы с Валеркой, уже через месяц заговорили, как заправские сибиряки! Правда до сих пор, моё нелепое прозвище разглашалось, а железнодорожное путешествие, как выяснилось вскоре, негативно сказалось на моей итоговой успеваемости… Именно из-за него, вопреки приложенным усилиям, я закончил учебный год на четвёрки и не получил желаемой, похвальной грамоты.

Хотя по заверениям учителей, Районный Отдел Народного Образования, загодя не выделил нашей школе, наградных бланков. Из-за такого вопиющего упущения, Роза Адамовна была возмущена и расстроена. В последующие годы, моя успеваемость была примерно одинаковой. По итогам учебного года, за третий класса, помимо заслуженных пятёрок, я получил одну четвёрку, а после окончания четвёртого класса, в табеле нашлось место, уже двум четвёркам.

На школьных уроках, я не шалил, а внимательно слушал и запоминал новый материал, так как заведомо пренебрегал, выполнением домашних заданий. Поскольку босоногая ватага ребят, в которую мы с Валеркой влились, проводила всё свободное время, на улицах Новостройки. Хотя настоящее раздолье наступало, с приходом летних каникул! Когда после завтрака, мы встречались с ребятами и забывая о времени, играли днями напролёт.