Воспоминания Анатолия. Документальная трилогия. Том первый

 Под местным наркозом, мою грыжу вырезали… Я запомнил яркий свет, белые халаты и марлевые повязки, на лицах медицинских сестёр и врачей. Моё тело, было беспомощно распластано на холодном, обернутом клиёнкой, хирургическом столе и надёжно привязано брезентовыми ремнями, за руки и за ноги, к его поверхности. Я слышал указания врачей, хруст разрезаемых тканей и металлическое позвякание, возвращаемого на лотки, операционного инструмента.

Ай-яй-яй! Мне было страшно и временами, несмотря на обезбаливающие уколы, действительно больно… Вследствие чего, главный врач спокойно, но требовательно сказал: «Ты что Толя, боишься?! Расслабь мышцы, ведь работать мешаешь…». В следующий миг, анестезия подействовала полностью, так что моё сердечко перестало трепетать и я расслабился. Только мои ноги, необычно выгнулись и иллюзорно удлинившись, коснулись потолка.

На четвёртый день, после операции, я самостоятельно поднялся, а на седьмой день, приехал отец и отвёз меня домой. Первое время, я не делал резких движений и ходил медленно, боясь потревожить зарастающий шов. Хотя случалось, что забывчиво рванувшись вперёд или подпрыгнув, я всё же испытывал, досадную боль.

 В это время, я зачастил на конный двор. Где начал помогать конюхам, сперва кормить и чистить лошадей, а затем самостоятельно выводить, на речной водопой. Тем не менее, заскакивать на лошадей с разбега, мне было нельзя. Поэтому вскоре, я научился вскарабкиваться на конскую спину, используя низкий забор или речной валун.

 Конюх дядя Вася, научил меня относиться к лошадям осторожно, чтобы избежать травм и увечий. Например сухарь или ломоть солёного хлеба, им следовало подавать, только с открытой ладони. Чтобы передними резцами, питомец случайно, не отхватил тебе пальцы. Кроме того, к лошадям нужно подходить слева и ни в коем случае, не приближаться сзади…

 Так как среди них, помимо приветливых и спокойных выкормышей, были злобные и коварные! Которые услышав подозрительный шорох, лягали всякого, вне поля зрения. Что с непривычки позабыв, я чуть не схлопотал удар копытом, но к счастью вовремя, отпрыгнул в сторону… Из-за чего мой послеоперационный шов, частично разошёлся, доставив жгучую боль и упрёки родителей. Тем не менее, второй раз в больницу, я не поехал. Вледствие чего, новый рубец, ещё мне долго не позволял, напрягать пресс и выполнять силовые упражнения, на перекладине.

В середине августа, жители Малых Арбатов двинулись в горы, чтобы накопать про запас, бордовых корешков, какого-то сладкого растения. Мы с Валеркой, тоже пошли и помогли маме, накопать полный рюкзак, этих корней. Которые вечером, после возвращения домой, Роза Адамовна разложила на столе в летней кухне, оставив сушиться.

 На следующий день, играя во дворе, я неожиданно услышал, мамин крик! Так что, порознь с Валеркой и Лёней, мы ринулись ей на помощь и застали возле кухни-веранды, потирающей на левой руке, осиный укус. Жалостно попричитав и наложив на воспаление, мокрое полотенце, Роза Адамовна потребовала: «Ребята, делайте что хотите! Только ос, к обеду Николая Гурьевича, в кухне быть не должно. Ты Лёня, за старшего!».

Мы с Валеркой, удивлённо переглянулись, а Леонид задорно спросил: «Ну что братки, готовы повоевать с осами?!». На что я, ответил не раздумывая: «Конечно!». Тогда как Валерка, серьёзно поинтересовался: «Это как?». Тот пояснил: «Вначале, мы сделаем факела, которые пропитаем бензином. Затем оденемся, чтобы осы, не могли нас ужалить, а тётя Роза платками, завяжет нам лица… После этого, мы зажгём факела и выжжем гнездо, под потолком летней кухни!».

Сказано – сделано. Мы зажгли факела и вошли на веранду, с бодрящим напутствием Розы Адамовны: «Устроите пожар, высеку и оторву уши!». Войдя на веранду, Лёня обнаружил неправильный, серый шар возле потолка. Причём осы, недавно расстревоженные мамой, уже успокоились. Поэтому он смело поднял, зажжёный факел. Гнездо задымилось и вспыхнуло, а опаленые насекомые, начали падать на пол. На котором, мы с Валеркой, их дожигали…

Ещё два гнезда, Леонид обнаружил в кладовке и на чердаке, которые мы так же, выжгли без поисшествий. Когда остатки ос, ещё злобно кружили в воздухе, скрипнула входная калитка и во двор вошёл Николай Гурьевич. Как вдруг, он резко остановился и смахивая с переносицы осу, громко закричал: «Ёшь в… вашу мать! Вот же гадина, ужалила!». Его глаза в миг заплыли, а мама ахнув, торопливо схватила влажное полотенце и наложила компресс. Присев на веранде, отец беспомощно пожаловался: «Ну и как теперь, я покажусь в конторе?!».

На этом, наши приключения не закончились. Леонид вспомнил, что он видел большое гнездо, на старой мельнице и мы поспешили туда… Только под стропилами, гнездились не осы, а шершни! После уничтожения их гнезда, один разозлённый шершень, влепил жало Валерке в лоб. Настолько болезненно, что тот упал на задницу. Пришлось нам, вести раненого домой.