Воспоминания арабиста

Когда заболеешь печалью, в унылые дни,
Ты к чаше, где снадобье я приготовил, прильни.
Но лишь исцелившийся медом звучаний и мысли
Скажи, что действительно был на земле Аррани.

*

Когда стеной несется ливень к покорным пастбищам земли,
За бурей вслед покоя жажду земную, солнце, утоли.
Когда к встревоженному сердцу несутся молнии и громы,
Ты, радость, пастбища смятенья лучом покоя опали.

*

Откуда свет в моей душе? Не знаю.
Когда впервые он пришел? Не знаю.
Каков закон сложения стихов?
Как научить поэзии? Не знаю.

Легко ли читаются предложенные образцы? Достаточно ли они проникновенны? Об этом переводчику следует постоянно думать. В книге «У моря арабистики» я старался подробно изложить мысли, руководившие мной при работе над произведениями Аррани. Главная из них: цель перевода может считаться достигнутой, когда он вызывает в душе те же переживания, что и подлинник. Снятие пресловутой «специфики» формы способствует прояснению общечеловеческого смысла содержания. Когда бережно сохраняемое национальное своеобразие не переходит в национальную ограниченность, свершение иноземной литературы становится достоянием не одного лишь ума, но и сердца русского читателя и вливается в лоно всемирной культуры. Практически это осуществляется точной передачей содержания средствами гармоничной русской формы, заключающей в себе лаконичность емких слов, музыкальность их соотношений, чистые рифмы. Конечно, соблюдение этих условий требует многих лет взыскательного труда.

Илен

Нет, не одно — два солнца в этом мире,
Два солнца в небесах глядящих в сердце глаз,
И чем доверчивость их раскрывает шире,
Тем больше я стыжусь моих былых проказ.

Илен! Ты не кляни того, что было прежде:

Кого б я ни ласкал, в чьи б ни глядел черты,
Ища тебя одну в томленьи и надежде,
Я думал всякий раз, что это ты.

*

И робок я и легковерен был,
Тоска и страсть меня лишали сил.
И слава богу: значит, был безумен,
И значит, я действительно любил.

*

Не о себе я слезы лью
И не о тех, кто пал в бою.
Скорблю о тех, кто не любивши
Напрасно прожил жизнь свою.

*

Кто не любил и кто любимым не был,
Тому скажи, не пряча укоризн:
«Гори в аду за стыд земли и неба,
Тебе для страсти подаривших жизнь!»

*

У Илен по ночам полыхают уста
Жизнью,
И струится, и плещет ее красота
Жизнью,
И вздымает ей грудь жаркой кровью весна, и трепещет в глазах золотая волна,
Чаша тела Илен до краев налита
Жизнью.

*

Не смейте плохо думать об Илен!
Вы недостойны думать об Илен,
Завистники, ревнивицы и сводни!
Достоин я! Но я люблю Илен.

*

Над Шемахой простерлась тишина,
Душа тоской и нежностью полна.
Созвездья, как рассыпанные деньги,
Неспящим глазом сторожит луна.

Сказали мне: «Ты дожил до седин,

Разумен будь. Как добрый семьянин,
Люби семью, цени покой и деньги.
Живи, как все. Ты в мире не один».
Невольник дел обыденных моих,
Да, я — как все, когда свершаю их.
Но я — один, когда, уйдя от мира,
Полузакрыв глаза, чеканю стих,

Но я — один, когда, забыв семью,

Приникну к той, которую люблю,
В ком для меня все утешенья мира,
Кому на грудь я слезы счастья лью.

*