Воспоминания и рассказы

Было жутко неудобно, но я не знал, как заставить ее замолчать, хоть в окно чемодан выкидывай. В поездах она никогда не скрипела. Выход нашли пассажиры. Они дали мне длинный кусок шпагата, и я привязал ручку к чемодану, чтобы она не болталась. Писк наконец-то прекратился, и все стали дремать. Я тоже задремал, но проснулся от того, что мне было очень жарко, ведь ехал я в военной форме, так как в маленький чемоданчик она не помещалась. Что собой представляла эта форма? Хромовые сапоги, синего цвета бриджи, зеленого цвета китель на ватине, со стоячим воротником, и фуражка. Китель снять нельзя, поскольку под ним только майка, расстегнутые крючки воротника и расстегнутая верхняя пуговица от жары не спасали. Сапоги тоже не снимешь. Стало понятно, что я сделал большую глупость, поехав автобусом, в поезде я бы спокойно переоделся и ехал как нормальный человек, но жалеть было уже поздно. Ночью стало немного прохладней, так как днем пот с меня ручьем уже не лил, но появилась другая проблема: кресла оказались очень неудобными и начала ныть спина, боль все усиливалась, и к утру ныло уже все тело. Как ни крутился я в этом кресле, невозможно было найти такое положение, чтобы тело не болело. Облегченно вздохнул, когда наконец-то приехали в Вертиевку. Ноги так затекли, что вообще не слушались, пришлось минут десять разминая ноги потихоньку походить возле скамейки. Потом перешел на остановку местного автобуса, дождался автобус на Вертиевку, на котором доехал до центра, а там еще два километра пешком, и я дома. Отдохнув с дороги, на следующий день я велосипедом съездил в центр и купил себе три литра пива, как компенсацию за все трудности и лишения, перенесенные в этой поездке.

Галя-Аня

В конце второго курса, как раз накануне Нового Года, нас пригласили в Харьковский театр музыкальной комедии на оперетту «Цыганский барон», сказали, что нас пригласили наши шефы – медицинское училище. К сожалению, кто-то перепутал время начала представления, и мы прибыли в театр с опозданием, оперетта уже минут пятнадцать как шла. Мы тихонько расползлись по залу, занимая еще свободные места, и, изображая театралов, стали наблюдать за происходящим на сцене, тихонько обмениваясь своими комментариями.

В антракте мы с Борей Бобровским сходили в буфет, выпили по стакану красного вина и закусили бутербродами. Настроение сразу улучшилось, уже не было так жалко, что не видели начало представления. Вернувшись в зал сразу увидели двух симпатичных девушек, которые сидели сразу за нами, даже странно, что мы их раньше не заметили. Возле них даже были два свободных места, которые мы также раньше не заметили. Вот что значит поправили зрение в антракте. Мы вежливо спросили, не заняты ли возле них места, и можно ли сесть. Получив разрешение сели возле них. Боря сразу предъявил претензии, спросив, почему нам неправильно указали начало представления, чем чуть не испортил весь дальнейший разговор. Одна из девушек представилась Галей, как звали вторую я уже не помню. Галя оказалась очень разговорчивой девушкой, что мне и понравилось, для меня, не очень разговорчивого, для поддержания разговора оставалось только поддакивать и кивать головой, что меня вполне устраивало. Разговаривала в основном Галя, она рассказала, что они учатся на первом курсе, почему нас неправильно информировали она не знает, а до нашего прихода на сцене ничего интересного и не было. Вторая девушка в основном молчала. Я так прикинул, что Галя на два года моложе меня. Галя мне понравилась, и я решил проводить ее домой. Здесь правда возникала одна проблема, увольнительная у нас была одна на всех, и находилась у старшего нашей группы старшего сержанта Толи Винокурова, кстати моего друга. Провожая Галю без увольнительной, рассчитывать можно было только на то, что время уже было позднее, и нарваться на патруль было маловероятно, тем более, что я часто ходил в гарнизонный патруль и четко знал все маршруты, по которым они ходят. Я подошел к Толе и попытался отпроситься, пообещав патрулям не попадаться. Как ни странно, но Толя сразу разрешил проводить Галю, с одним лишь условием, чтобы я был возле проходной училища до того, как он приведет туда остальную группу, так как в казарму он должен привести всех вместе. Я согласился.

Проводил я Галю только до поворота с Сумской на ее улицу, дальше, как она сказала, ей уже близко, и она сама доберется. Сказала, что живет в Саммеровском переулке. Я тоже сказал ей свою фамилию и адрес. Ни бумаги, ни ручки, к сожалению, у нас не было, оставалось надеяться только на память. Договорились встретиться в одиннадцать или двенадцать часов первого января возле памятника Н.В. Гоголю, и я убежал на троллейбус. Добрался до училища вовремя и без происшествий.