Воспоминания и рассказы

А в ОЭРГ кроме меня приехало еще три лейтенанта: Володя Васильченко, Коля Богачев и Саша Вольф. Васильченко и Богачев – на такие же должности, как и я, а Вольф – на должность начальника расчета параметрического контроля. До нашего приезда в нашем отделении регламентных работ и параметрического контроля было всего два офицера: начальник отделения – капитан Василий Михайлович Саломатов, и начальник расчета параметрического контроля – старший лейтенант Витя Ефимов, который уже семь лет ходил в этом звании. Рассказывали, что лет пять назад его уличили во вредительстве, хорошо, что уже был не 37-й год, иначе бы расстреляли. Витю поймали на месте преступления, когда он шилом проделывал дырки в свинцовой оболочке кабелей связи. Все связные кабели содержатся под давлением воздуха, чтобы при небольшом повреждении вода не попадала в кабель, и он не замок. Так вот Витя делал так, чтобы все кабели замокли, и дивизия осталась без связи. Это было чистейшее вредительство. Судить его не стали, но начальник связи дивизии подполковник Котельников пообещал Вите, что пока он начальник связи, капитанской должности ему не видать, как своих ушей, и слово свое сдержал.

Начали дружно осваивать новые для нас специальности. Среди нас в лучшую сторону выделялся только Володя Васильченко, он еще в училище был «самоделкиным», изготавливал электрические гитары и усилители для курсового ВИА, а здесь изготавливал пульт для дежурного по ОЭРГ, остальные были примерно на одном уровне. С этого периода запомнился только один эпизод. Когда Саша Вольф вернулся со своего первого регламента, где он был в качестве стажера, командир ОЭРГ майор Транин спросил его: «Ну как товарищ Вольф, освоились?» Ответ Саши меня очень удивил: «Так точно, товарищ майор, сам делать еще не могу, но руководить уже могу». Как можно руководить если ни черта в этом не соображаешь?

Во время подготовки к самостоятельной работе я встретился еще с одним вредителем. Транин попросил меня сходить вместе с сержантом Фокиным со второго отделения на линию воздушной связи в деревню Кояново и проконтролировать его работу. Дивизия обеспечивала сельсовет Кояново телефонной связью, и вот последний месяц эта связь постоянно пропадала, а это был единственный телефон в поселке, при его отсутствии жители даже скорую помощь не могли из Перми вызвать. На устранение этих обрывов сержант ходил один, самостоятельно, но проходило день или два после ремонта линии, и связь опять пропадала. Мы с сержантом шли по проселочной дороге на Кояново и визуально осматривали столбы и провода этой линии, расположенной вдоль дороги. Дошли до места, где линия с помощью подземной кабельной вставки переходила через дорогу. На двух столбах, расположенных на противоположных сторонах дороги, находились кабельные коробочки с крышками, защищающими их от дождя, через которые кабель и соединялся с воздушной линией. Сержант проверил эти коробочки, и в одной из них обнаружил обрыв. Устранив обрыв он связался с помощью переносной телефонной трубки с номеронабирателем с дежурным по связи и доложил об устранении обрыва. Мне сказал, что все сделал и можно идти домой. Я поднялся на столб, чтобы проверить его работу, и увидел картину маслом: из двух проводов прикручен винтом был только один, второй был просто подведен под шайбу, за счет которой он, кое-как, и держался, под крышку коробочки была подставлена палочка, с таким расчетом, чтобы при первом же порыве ветра она вылетела и при падении сбила не закрепленный провод. Сержант был на хорошем счету, и зачем он это делал, я так и не понял, но это тоже было явное вредительство. После этого сержант закрепил провода как положено, и мы пошли домой, больше обрывов этой связи не было. Сержанту до дембеля оставалось служить две недели, и он умолял меня никому об этом не рассказывать, боялся, что замполит напишет об этом его родителям. Я его пожалел и не стал никому об этом рассказывать.

Жили мы дружно, женатые периодически ходили друг к другу в гости. Васильченко был холостой и в нашу компанию не входил, но к нам присоединился еще один лейтенант, наш сосед Генка Иванов. Через некоторое время заметили, что в гостях у Вольфов никто из нас не был, хотя они приходили к нам часто. Анализ их посещений показал, что они ходят к нам в гости строго в определенные дни: к нам в среду и субботу, к Богачевым во вторник и пятницу, а к Ивановым в четверг и воскресенье. Оказалось, что Вольфы завтракают и обедают в офицерской столовой, а ужинают в понедельник дома, консервами, которые им присылают из Питера, а все остальные дни по очереди у друзей, то есть у всех нас, дома они ничего не готовят. Его жена Жанна, еврейка с совиным носом, считающая себя красавицей и убедившая в этом Сашу, боялась испортить маникюр, поэтому к приготовлению пищи даже на притрагивалась. Один раз мы все-таки набились к ним в гости, но готовить ужин пришлось нам самим.