Воспоминания. Из жизни Государственного совета 1907–1917 гг.

Правительство П. А. Столыпина на этом основании и внесло в Государственную думу, когда возник вопрос об учреждении в составе Морского министерства нового органа — Морского генерального штаба, законопроект о штатах этого нового установления. В Государственной думе законопроект прошел без всяких трений. Никаких возражений по существу нельзя было ожидать и со стороны Государственного совета. Правые возбудили, однако, формальный отвод о неподведомственное™ этого дела общим законодательным учреждениям. Они доказывали, что компетенция последних ограничивается лишь ассигнованием соответственного кредита, самые же штаты вновь учреждаемого Морского генерального штаба подлежат утверждению в порядке не общего, а особого военного законодательства. Они требовали ввиду этого отклонения законопроекта в том виде, как он был внесен правительством в Государственную думу и ею принят. Таким путем искусственно был создан конституционный вопрос.

В прениях по этому вопросу, между прочим, выступал и я, указывая на всю внутреннюю фальшь и юридическую несостоятельность такой постановки вопроса. После этого в защиту явно тенденциозного и прямо недобросовестного толкования ст. 96 Осн[овных] зак[онов], проводившегося правым крылом Государственного совета, поднялся гр[аф] С.Ю. Витте. В своей речи он исключительно ссылался на то, что он был участником в деле выработки новых основных законов; в качестве такового он должен засвидетельствовать, что одно лишь толкование правых соответствует истинному смыслу ст. 96 Основных] зак[онов]. Закончил он тем, что иного толкования никто, находясь в здравом уме и твердой памяти, поддерживать не может. На этой почве последовала резкая реплика с моей стороны: я заявил, что я не психиатр и не берусь судить, насколько тот, кто прибегает к подобного рода полемическим приемам, сам находится в здравом уме и твердой памяти; во всяком случае, его рассуждения свидетельствуют о том, что он не в состоянии противопоставить оспариваемому им взгляду никакие контраргументы, поддающиеся логическому разбору и оценке. Моим ответом я доставил искреннее удовольствие многочисленным врагам графа, которые стали остентативно[238] подходить ко мне и выражать свою радость по поводу урока, полученного им. Упоминаю об этом потому, что это характеризует общую атмосферу раздражения и озлобления, которую С. Ю. Витте создал вокруг себя. Между прочим, инцидент закончился тем, что граф во время перерыва в кулуарах подошел ко мне и начал извиняться: я его не так понял, он вовсе не имел в виду меня, и жалеет, что выразился там неосторожно. Я ответил ему довольно сухо. На другой день он нанес мне визит и, не застав меня дома, оставил карточку с новыми словами извинения.

Законопроект был принят Государственным советом весьма слабым большинством, но не был утвержден государем. Правые добились-таки своего.

По существу, вся кампания против законопроекта представляла собою очередной выпад правых против П.А. Столыпина. Он к тому времени (шел 1910 г.) уже окончательно утратил их расположение и стал подвергаться с их стороны усиленному обстрелу. Гр[аф] Витте понял, откуда подул ветер, и сообразовал с этим свое поведение. Он рассчитывал своим выступлением сразу убить двух зайцев: засвидетельствовать перед правыми свою полную готовность равняться по ним и вместе с тем напомнить перед престолом о себе и о своих верноподданнических чувствах: уж кто-кто, а он не потерпит ни малейшего умаления прерогатив верховной власти.

Наряду с таким ухаживанием за правыми элементами, ухаживанием, унизительным по существу и явно бесцельным, гр[аф] Витте не брезговал и возможностью в подходящий момент причинить им неприятности. Ибо, в конце концов, тоска по власти и злоба против всех, кто в этом отношении стоял ему поперек дороги, начиная с государя и кончая теми же правыми, брала в нем верх над всякого рода иными соображениями.