Воспоминания. Министр иностранных дел о международных заговорах и политических интригах накануне свержения монархии в России, 1905–1916

Это все, что я могу сказать на основании моих личных наблюдений об императрице Александре. Я не хочу касаться вопроса о том, какое влияние производила на Николая II ее религиозная истерия, ни деликатного вопроса о покровительстве, которое она оказывала Распутину. Я не могу пролить новый свет на эти вопросы, и мое свидетельство не было бы полезным в этом случае. Кроме того, мои читатели поймут чувства, которые побуждают меня молча склониться перед бедствием, которое постигло не только императрицу, но жену и мать.

Мне значительно легче отдать дань матери Николая II, Марии Федоровне. Ее доброта и ласковое обхождение согревали мрачное царствование Александра III, и она оказалась способной создать такую атмосферу при дворе, которая смягчала проявление чрезвычайно деспотического характера государя. Она знала нерешительный характер молодого императора и отсутствие у него подготовки для дела управления страной. Совершенно естественно, что в начале его царствования она внушала ему мысль с уважением относиться к традициям отца, непреклонная властность которого покоряла всех, кто приходил с ним в соприкосновение.

Когда другие влияния стали превалировать над ее влиянием у императора Николая, ей ничего не оставалось делать, как оказаться простым наблюдателем событий, течению которых она не могла помешать.

Я только мельком упомяну о других членах императорской фамилии, из которых никто не играл значительной политической роли за тот период времени, описание которого вошло в эти мемуары.

Великий князь Сергей одно время имел значительное влияние на Николая II и рекомендовал ему некоторых министров, известных своими реакционными идеями; но он был убит террористами в 1905 году. Я уже говорил о его вдове, великой княгине Елизавете, сестре императрицы Александры. После того как удалилась в религиозную общину, которую основала в Москве, она прекратила всякую связь с внешним миром. Но, несмотря на ее склонность к тем же формам благочестия, которые практиковала ее сестра, она проявляла большую враждебность к Распутину и тщетно пыталась разрушить его влияние на императрицу.

Великий князь Николай, ставший позже верховным главнокомандующим русских армий в 1914 году, командовал в это время гвардейскими полками и отдавал все свое внимание военным обязанностям, не вмешиваясь в политику.

Великий князь Владимир являлся командующим гвардией до назначения на этот пост великого князя Николая, но, страдая болезнью, которая вскоре стала для него роковой, он не мог оставаться на службе в армии. Он был человеком замечательно образованным, и его знания по истории часто восторженно комментировались французскими учеными. Он, скорее, склонялся к либеральному образу мышления, и без всяких оснований его считали одним из тех, кто советовал императору Николаю II приступить к реакционным мероприятиям и особенно к той линии поведения, которая была принята в дни несчастных событий 22 января 1905 года[16].

Он всегда относился с большим огорчением к этому ложному обвинению, и я часто слышал, как он строго осуждал меры, принятые ультраконсервативной партией.

Его жена, великая княгиня Елена Павловна, германская принцесса по рождению, была тем не менее вполне русской и даже француженкой по своим симпатиям и имела много друзей в Париже. Она также была предметом несправедливых нападок: ее обвиняли в шпионаже в пользу своей родины. Я имел случай знать, что она была совершенно далека от подобных намерений и что строго осуждала политику германского императора, правдивость чего подтверждается фактами. Зимою в Петербурге она имела блестящий салон, который посещался сливками русского общества и дипломатическим корпусом, встречавшими ее широкое гостеприимство и в Царском Селе, в ее летней резиденции.

Среди других членов императорской фамилии я отмечу только великого князя Николая Михайловича, столь же известного в России, как во Франции, как автора исторических работ, которые доставили ему почетный случай быть избранным в члены французского института.

Высокообразованный и весьма талантливый, он, единственный из членов императорской фамилии, являлся искренним сторонником либеральных идей, которые он высказывал с такой откровенностью, что заслужил при дворе прозвище Филиппа Эгалите.

Он был в хороших отношениях с императором и имел обыкновение говорить с ним совершенно откровенно.

Они сообща работали в области исторических наук — великий князь был председателем Императорского исторического общества, а Николай II — почетным его председателем.

Это общество было основано в царствование Александра II группой выдающихся людей, во главе с князем Лобановым и Половцовым, — последний был известен как весьма богатый человек и как любитель-коллекционер. Он оказал большую услугу русской исторической науке опубликованием значительного количества дипломатических документов, полученных из главных архивных хранилищ Европы.