Воспоминания о людях и событиях

…Он переоценил себя и свои способности, стремился все вопросы руководства Вооруженными силами решать единолично, не выслушивая мнений других и полностью эти мнения игнорируя…

…Он не оправдал доверия партии, оказался политически несостоятельным деятелем, склонным к авантюризму в понимании важнейших задач внешней политики Советского Союза и в руководстве Министерством Обороны…

…если т. Жуков оказался несостоятельным как государственный деятель, то, может быть, он был безупречным полководцем и непогрешимым военным руководителем, не имевшим ошибок в своей работе и неудач на фронтах вооруженной борьбы?

…Со стороны т. Жукова было по меньшей мере нескромно кичиться своими заслугами, непомерно превозносить себя и преувеличивать свою роль в успехах Советских Вооруженных сил.

Тов. Жукову следовало бы помнить, что в его деятельности было немало крупных ошибок и промахов. Не следует, например, забывать, что т. Жуков в период, непосредственно предшествовавший войне, находился на высоком посту начальника Генерального штаба… (Г.К. Жуков назначен начальником штаба в феврале 1941 года. – А.Я.).

…Отсутствие должной большевистской принципиальности и скромности у т. Жукова особенно проявилось в чрезмерном подчеркивании своей якобы особой роли и руководстве операциями на фронтах Великой Отечественной войны, где он был командующим фронтом или представителем Ставки Верховного Главнокомандования.

Так, например, т. Жуков незаслуженно приписывает себе особую роль в разработке плана стратегической наступательной операции по разгрому немецко-фашистских войск под Сталинградом…

…Известное участие в разработке этого плана принимали и т. Жуков, как заместитель Верховного Главнокомандующего, а также руководящие работники Генерального штаба во главе с т. Василевским А.М…

…претензии т. Жукова на его исключительную роль как заместителя Верховного Главнокомандующего в руководстве всеми фронтами до меньшей мере являются искажением истины и не соответствуют фактическому положению дел. Было бы нелепо утверждать о какой-то особой роли в Великой Отечественной войне…

Прочитав статью, я был буквально потрясен, я не ожидал от Конева такой подлости.

При первой же встрече с Иваном Степановичем, – на сессиях Верховного Совета мы с ним сидели рядом, – я спросил его для чего он это сделал.

Конев ответил:

– Принесли мне готовую статью и от имени Хрущева сказали – подписывай. Что же мне осталось делать? Подписал, хотя и сам понимал, что делаю подлость.

Встает вопрос: что если учесть все, недостойные порядочного человека, нелепые обвинения и нападки Конева в этой статье на Георгия Константиновича, то совершенно непонятно, как же партия удостоила т. Жукова высокого звания четырежды Героя Советского Союза.

Жуков единственный в нашей стране четырежды Герой Советского Союза.

Тем не менее, вопреки очевидности и здравому смыслу Жуков был устранен не только от руководства армией, но вообще от всякого участия в государственной и политической жизни страны.

Он вышел в отставку.

Таким образом, одного из главных героев Отечественной войны, гениального полководца нашей Родины, постигла такая же судьба, как и Суворова. В основе падения, так же как и в случае с Суворовым, были выдающийся талант, смелость и независимость суждения, присущие Жукову и отсюда лютая ненависть к нему завистников.

Во время войны в Ставке Верховного Главнокомандования, в кабинете Сталина, и, особенно, когда Жуков был министром обороны, мне неоднократно приходилось с ним встречаться по авиационным вопросам.

И каждый раз я как бы физически ощущал в нем человека умного, решительного, необычайной силы воли, четкого и обязательного. Если он что-либо сказал или обещал, то можно было быть уверенным, что так оно и будет. Он был человеком слова. Ему можно было верить.

Еще в 1940 году, будучи членом советской экономической делегации, при посещении в Аугсбурге заводов БФВ (Байершае Флюгцейг Верке) знаменитый немецкий конструктор Мессершмитт пригласил нас проехать в столицу австрийских Альп – Инсбрук.

Ехали мы на трофейных английских машинах, захваченных немцами в Дюнкерке, о чем Мессершмитт с большим удовольствием нам рассказывал.

Спустя шесть лет после этой поездки, уже после войны, я вспомнил об этом как-то при встрече с Георгием Константиновичем в Москве и просил его, командовавшего в то время советскими оккупационными войсками в Германии, выделить для наших конструкторов три-четыре немецких машины из числа трофейных. Через пару недель я получил официальное распоряжение о выделении нам просимых автомобилей.

Другой пример, характеризующий Жукова.

Зимой 1954 года на одном из подмосковных аэродромов состоялся показ новой авиационной техники, в том числе и нашего вертолета «летающий вагон» Як-24.

Был сильный мороз, обжигал сухой колючий ветер. Все военное начальство во главе с министром обороны Г.К. Жуковым, продрогнув при обходе выставленных для показа самолетов, с удовольствием вошли с поля внутрь вертолета.