Воспоминания о Рамане Махарши. Встречи, приводящие к трансформации

Оглядываясь назад, я могу сделать бескомпромиссное заявление, что Бхагаван никогда ничего мне не давал, несмотря на то, что я пришел к нему как нищий бродяга, просящий милостыню. Когда я пришел, считая себя бедным, нуждающимся в помощи человеком, он лишь показал мне, что на самом деле я больше, чем миллионер. Он показал мне, что Я – источник всего.

Бхагаван никогда ни о чем меня не просил, даже о любви или уважении. Я долгое время считал, что между нами произошел обмен – я отдал ему свое сердце, а он в ответ на это – свою любовь. Теперь я думаю, что даже это было иллюзией. Не было такого, чтобы он принял мое подношение, а в обмен на него дал мне любовь. Он оставался таким, каким был всегда и каким является вовеки – ничего не желающим, ничего не дающим; но при этом в его присутствии происходит борьба между иллюзией и истиной, и в этой борьбе иллюзия не в состоянии удержаться. Не думаю, что Бхагаван хотел, чтобы я изменился – он принимал меня таким, какой я есть. Трансформация, произошедшая в его присутствии, случилась сама по себе, а не потому, что он возжелал этого или изъявил на то свою волю. Тьма была явлена свету и перестала быть тьмой. Свет не желает этого, не организует это. Он просто выражает свою природу. Эх, если вы спросите меня, как все это происходило, я отвечу: «Не знаю».

Когда я вспоминаю эту встречу и пытаюсь подобрать слова, чтобы описать произошедшее, у меня, как правило, ничего не получается – однако когда я просматриваю свои воспоминания, ко мне вновь и вновь приходит образ чего-то такого, что я могу назвать только «сияющей уверенностью». Бхагаван абсолютно точно знал, кем и чем он является. Будучи в этом состоянии, частичка этой его убежденности, этого высшего знания передавалась тем, кто был рядом с ним. Она прорвалась сквозь мои страхи и желания, и я смог отказаться от стремления улучшить воображаемого «себя».

Иногда меня спрашивают: «Что для тебя значит Бхагаван?» Теперь, когда я рассказал, как он работал надо мной, я могу ответить – возможно, немного загадочно: «Он был Тем, кем он был, и он есть То, что он есть, и благодаря этому я могу сейчас сказать: „Я есть То, что я есть“». Имеют ли эти слова для вас какой-нибудь смысл? Имеют ли смысл слова о том, что, просто будучи Тем, кто он есть, Бхагаван давал мне возможность осознать вневременное, невообразимое, не воспринимаемое умом «Я есмь»?

Теперь мой ум возвращается к более конкретным, осязаемым вещам. Я снова сижу в тени храма, прислонившись спиной к стене. Напротив меня пылающий свет – Бхагаван. В нескольких метрах позади него проходит обезьяна. Ее детеныш крепко держится за мамашу, но при этом с любопытством смотрит на Бхагавана из своего укрытия на материнской груди.

Бурундуки носятся вверх-вниз по пальмам. Помощник обмахивает Бхагавана опахалом. Какой-то человек подходит, простирается перед ним и подает одному из помощников несколько палочек благовоний. Тот зажигает их, и волны благоухания плывут сквозь тишину. В холле стоит абсолютное безмолвие.

Вспоминая о силе его присутствия, я вновь задаю себе вопрос: «Что он значит для меня?»

Этот вопрос в каком-то смысле абсурден: когда я смотрю на него, мне становится совершенно ясно, что я – недвижимость, безмолвие. Недвижимость, которой является он – это недвижимость, которая есть я. Эта недвижимость – и есть смысл всего сущего. Чтобы найти эту недвижимость, люди делают самые разные вещи, надеясь, что это принесет им счастье. Каждый жаждет этого идеального равновесия, этого непостижимого покоя, этой недвижимости, – источника радости, источника истины, в котором нет места никаким желаниям.

В этой недвижимости я осознаю, что Я – смысл всего сущего. Я – недвижимость за образами, которые проецируются на экран. Все указывает на одно: Я – видящий их, и смысл их исходит из Меня.

В этот момент, когда становится ясно, что Я – суть этой киноленты под названием «жизнь», сам смысл меняется. Любовь не ищет любви. Она видит себя везде и во всем. Это сокровенное чувство – ни мысль, ни ощущение, но его можно назвать «Любовью». Я осознал, что это и есть то, чем являемся все мы, люди: мы – Любовь в поисках Себя самой.

Краткое изложение жизни Раманы Махарши

1879

Родился в Тиручужи, маленьком городке на территории современного штата Тамил-Наду, у Сундарама Айера и Алагаммы. Ему дали имя Венкатараман.

1891

Семья переехала в соседний город Диндигул.

1892

Отец умер. Венкатараман переехал с семьей в Мадурай.

1896

«Опыт умирания» закончился реализацией Самости. В конце августа он ушел из дома, ничего не сказав своей семье, и отправился к Аруначале (Тируваннамалай), где и провел оставшуюся жизнь. Первые несколько недель он провел в храме Аруначалешвары.

1897

Перешел в Гурумуртам – храм, расположенный примерно в миле от города, и прожил полтора года в храме и в расположенном неподалеку манговом саду.

1898

Его дядя Неллиаппа Айер и мать приехали к нему и попытались уговорить его вернуться домой, но он отказался. Ушел в Павалакундру – святилище на скалистом холме к северу от главного храма.

1899