Воспоминания о службе в Финляндии во время Первой мировой войны. 1914–1917

Немцы торжествовали, было сделано чисто. К чести русского матроса следует отнести, что никто из них не пожелал запачкать свои руки в крови адмирала.

Весть о смерти А. И. Непенина с быстротой молнии облетела Гельсингфорс. Матросы шныряли по железнодорожной площади и передавали: «В час сорок минут убит Непенин! Непенин убит в час сорок минут!»

Узнав о смерти вице-адмирала Непенина, Исполнительный комитет прямо приказал вступить в должность командующего флотом адмиралу Максимову.

В открытом автомобиле под флагом командующего флотом и красным, с красным бантом в петлице, Максимов объезжал улицы города и, собирая вокруг себя толпу, говорил на местных языках с населением о значении настоящего момента для населения края. Речи его производили известное впечатление.

Первым его распоряжением явилась отправка Временному правительству следующей телеграммы: «Балтийский флот, гарнизоны Свеаборга и рабочие Свеаборгской крепости и Крепостного района всем своим составом от мала до велика единодушно приветствуют новое народное правительство, выражают ему полное доверие и просят сообщить всей стране, что матросы, солдаты, офицеры и рабочие не задумываясь перешли на сторону народа и сейчас в ожидании скорого созыва Учредительного собрания, которое решит о форме правления, принимаются за свою большую работу с большей энергией и твердой верой в светлое будущее свободного теперь русского народа».

Телеграмма по ее прочтении матросами вызвала бурю восторга. Адмирала подхватили и долго качали.

Наконец, в 3 часа с минутами к станции медленно подошел так давно ожидаемый поезд с депутатами. После встречи депутаты, обойдя фронт почетного караула, вышли с адмиралом на площадь. Шум сменился сразу наступившей тишиной. В ожидании речей – настроение напряженное, тягостное.

Ф. И. Родичев обратился к войскам и флоту с речью, которая произвела на них сильное впечатление. Скобелев говорил то, чего и ожидали, и хотели услышать от него собравшиеся, которым он угодил своей речью. «Ура», долго не смолкавшее, потрясло воздух.

Подали автомобили, и депутаты направились прямо на «Петропавловск», где, как говорили, обострение отношений между офицерами и командой достигло крайнего напряжения. При входе Ф. И. Родичеву матрос хотел поднести букет алых роз, но депутат не принял его, указав, что у матросов запачканы кровью руки…

Посещение «Петропавловска» и других кораблей депутатами внесло сразу успокоение среди команд, причем депутат добился отмены всех смертных приговоров, вынесенных командами, и освобождения арестованных офицеров.

В 8 часов вечера состоялось заседание Исполнительного комитета в помещении Морского собрания. Вице-адмирал Максимов, открывая заседание, заявил, что считает комитет прикомандированным к штабу командующего флотом и передает в его ведение часть хозяйственных вопросов и дела внутреннего распорядка. После непродолжительных прений было решено спустить боевые знаки, освободить всех задержанных офицеров и взять в свои руки восстановление порядка в городе и крепости.

Матросы изъявили готовность нести патрульную службу в городе.

Вечером в порту собрался грандиозный митинг, закончившийся около полуночи.

До глубокой ночи депутаты пробыли на судах флота, успокаивая команды. Перелом, несомненно, произошел, но германские наемники не хотели так быстро отойти в сторону и продолжали свою провокационную работу по разложению флота путем распространения разных слухов и даже распоряжений.

Командиром эскадренного миноносца «Гайдамак» было получено радио, которое по проверке оказалось ложным. Убийства все еще продолжались, правда, в одиночку, скрытно, но были.

На эскадренном миноносце «Капитан-лейтенант Изылметьев» был убит инженер-механик лейтенант Войнич (Леонид Емельянович), а на транспорте «Русь», пришедшем в гости к мичману Погодину, – мичман Янов, с берега, когда поднимался по трапу. На эскадренном миноносце «Эмир Бухарский» неожиданно ворвавшимися прямо с берега в кают-компанию убиты все находившиеся там офицеры: старший лейтенант Варзарь (Г. Ф.), лейтенант Нейберг (Г. Л.) и мичман Лауданский (Н. Н.). Последний был тяжело ранен и скончался 7 марта в Морском госпитале.

Так наступило воскресенье 5 марта.

С 9 часов утра комиссар Временного правительства Ф. И. Родичев и Скобелев в сопровождении адмирала Максимова и членов Исполнительного комитета вновь приступили к объезду судов флота, начав таковой с канонерской лодки «Хивинец», эскадренных миноносцев, миноносцев, тральщиков, транспортов и пр., стоявших у стенок в Северной гавани, и миноносцев в Сернесе, начиная с «Лейтенанта Ильина», и, наконец, посетили службу связи.

И день 5 марта прошел неспокойно, омрачившись убийствами.