Воспоминания розы

– Послушайте, нам надо уехать из Нью-Йорка, пожить за городом. Вы не вынесете жизни здесь.

– Я мечтаю о деревне, хочу вырваться из этой жары. Никуда не ходить и работать, писать, день и ночь.

– Дайте мне немного денег, я наведу справки в агентстве.

– Нет, я просто отвезу вас на вокзал, и вы сядете в поезд, идущий в северном направлении, чудесный, самый быстрый.

На Центральном вокзале я села в поезд. Я даже не знала, куда он идет. Я посмотрела на названия станций и прочла: «Нортпорт». Значит, север там, решила я, там должно быть прохладно и должен дуть освежающий ветерок.

Я взяла билет до конечной станции и вспомнила, что вы заплатили кучу денег, чтобы я отправилась на край света; на самом деле я провела в поезде всего три четверти часа…

На станции я начала оглядываться в поисках такси. Ни одной машины. Но у меня в арсенале была маленькая хитрость «от Консуэло»: в Нью-Йорке я единственная умела поймать такси, когда ни одного свободного автомобиля не было. Среди машин, останавливавшихся на красный свет, всегда оказывалось такси с военными, больными, инвалидами; я пристально смотрела на шофера, пытаясь придать своему лицу самое милое и приятное выражение, проскальзывала в дверцу, открывала сумочку, показывала ему пятидолларовую банкноту и говорила: «Мне довольно далеко ехать», – на что он обычно отвечал: «Вы же видите, машина занята, я везу пассажира». Я настаивала: «Да, сначала мы отвезем этого человека, а потом меня». То же я проделала и в Нортпорте: «А потом, – добавила я, – вы отвезете меня в большой белый дом». Из окна поезда я действительно видела трехэтажный белый дом в колониальном стиле, выглядевший очень романтично.

Машина остановилась у портика белого здания, перед которым раскинулся великолепный парк. Калитка была открыта, я вошла как к себе домой. Человек с лейкой в руках с улыбкой взглянул на меня, и я обратилась к нему:

– Месье, прошу прощения за вторжение, я, может быть, бестактна, но я иностранка. Мой муж живет в Нью-Йорке, он писатель, его зовут Антуан де Сент-Экзюпери, возможно, вы слышали о нем?

– О да, – ответил он. – Я читал его книгу «Ветер, песок и звезды» [26] , это бестселлер. Может быть, вы зайдете?

Он провел меня в гостиную дома, который потом мы – уж не знаю почему – прозвали Бевин-Хаус.

Я объяснила:

– Я ищу дом в этом районе, чтобы снять на лето. Мой муж не переносит жары. Понимаете, он пережил страшную авиакатастрофу в Гватемале несколько лет назад и теперь даже не может прыгать с парашютом, потому что локоть у него так до конца и не зажил, он страдает от ревматизма и от того, что ему уже сорок три года… Его посчитали слишком старым, чтобы воевать в авиации, а ведь он летчик.

– Я знаю, я все это знаю, я читал «Ночной полет», жена пользуется моими любимыми духами «Ночной полет» от Герлен.

Для меня эти слова были как бальзам на сердце, я рассматривала потолок, обстановку, комнаты, коридоры… так, словно этот дом принадлежал мне.

– Вы здесь живете? Ваша жена приезжает к вам сюда в отпуск?

– К сожалению, моя жена инвалид, она живет в больнице, а детей у меня нет. Я приезжаю сюда время от времени, потому что мы посадили розы, георгины, да и искупаться здесь можно без проблем. Посмотрите на пляж.

– К тому же тут такой приятный ветерок. Знаете, в Нью-Йорке мы просто медленно поджариваемся.

– Ох! Как мне нравится ваш акцент. Вы говорите совсем как Сальвадор Дали.

– Да, я знаю. Он один из наших друзей, если хотите, я вас с ним познакомлю.

– Послушайте, мадам, можете сообщить своему мужу, что нашли дом. Но обязательно уточните, что я не сдаю его вам. Я предоставлю его бесплатно. Он может жить здесь сколько пожелает. Вот ключи. Этот от входной двери, а этот от калитки. Хотите посмотреть?

Я тут же набрала номер Тонио.

– Сколько времени займет поездка отсюда до этого дома?

– Ну, от поезда, где ты меня оставил, я ехала примерно три четверти часа, но на машине будет быстрее.

Хозяин спросил:

– Хотите кофе, чаю, шоколаду?

– Да, хорошо бы шоколаду. Я так давно его не пила. Мой муж подъедет минут через сорок.

Я начала рассказывать хозяину о своей жизни в Оппеде. Я не в силах была остановиться, потому что как только я заводила речь о деревне, сами камни говорили моими устами, и разговор мог тянуться до бесконечности…

Наконец приехал Тонио со своей секретаршей, собакой Ганнибалом и магнитофоном. Мы осмотрели дом сверху донизу, а так как нашему хозяину пора было ехать, он попрощался и уже на пороге произнес:

– Мне было бы очень приятно, если бы вы пригласили меня в один из выходных.

– Когда пожелаете, месье, вы можете даже жить здесь, выбирайте спальню, здесь их столько…

Этот дом стал жилищем Маленького принца. Тонио продолжал работать над рукописью. Я позировала для «Маленького принца», и все приезжающие к нам друзья тоже. А потом они начинали возмущаться, потому что, когда Тонио заканчивал рисовать, оказывалось, что это не они, а какой-то бородатый господин, или цветы, или зверюшки…

Это был дом, созданный для счастья. Однажды Тонио спросил меня: