Воспоминания рыжего барда

Людоедка смерила барда долгим пристальным взглядом. Ее неестественно яркие глаза светились голубым пламенем даже в темноте ночи. Ничего не ответив, ведьма подошла к тайнику, выудила оттуда сундук и высыпала в него монеты из кошеля, а его бросила на землю. Затем она развернулась к Киону, который даже никак не скрывал своего страха перед ней. Ведьма снова осмотрела его долгим изучающим взглядом и вскоре бард заметил, что паутина начала сползать с его лица, а затем потихоньку ползти по его телу к ногам, постепенно исчезая. Неужели ведьма отпустит его? Или она блефует и как только он вернет ей последний кошель, она снова напустит иллюзии? Разве не проще было бы сразу напустить на барда иллюзии, а потом просто обыскать его мертвое тело?

Кион молча протянул людоедке второй кошель и пока она была занята деньгами, сделал вид, что полез в сумку за следующими монетами, а сам при этом схватился за меч. В мешке Киона остался последний толстый кошель и бард не горел желанием с ним расставаться. Вместо этого он резко с характерным звуком вытащил меч и замахнулся, но ведьма успела обернуться и проворно отскочить в сторону. Кион бросил мешок на землю, обеими руками сжимая оружие и не спуская глаз с людоедки.

– Надо же, а я-то собиралась тебя отпустить, – цокнула языком ведьма, – Вот дурак. Теперь мне достанутся и твои деньги, и твои мозги.

Кион заметил, что паутина, опустившаяся практически до самых щиколоток, вновь начала подниматься по его телу. Времени у него было мало. Бард сделал шаг вперед и рубанул мечом, стараясь задеть ведьму, но та проворно отскочила. Тогда Кион предпринял еще одну попытку дотянуться до нее оружием, а потом еще одну, но людоедка всякий раз ловко уходила из-под клинка. Паутина поднялась уже до колен и ведьма громко засмеялась.

– Ты не сможешь меня достать, – ее смех эхом пронесся по лесу, – А вот я тебя еще как смогу.

Ведьма резко вскинула руку и Кион почувствовал, как неведомая сила толкнула его и он, пролетев несколько метров, тяжело приземлился на землю. Синяки и раны, полученные от громил карточного клуба, тут же дали о себе знать и заныли тупой болью сквозь принятую бардом успокаивающую настойку. Кион не без труда поднялся на ноги, опираясь на меч. Он обернулся и увидел ведьму все в том же месте, где она стояла до этого. Бард красноречиво выругался сквозь зубы. Если он попытается к ней подойти, она снова отбросит его своей магией. Людоедке совсем не нужно было находиться рядом, чтобы повелевать своей паутиной, которая уже добралась до груди барда.

Кион резко развернулся и бросился в темноту, смех ведьмы начал преследовать его и, казалось, не отставал ни на шаг. Несколько раз барда хлестали встречные ветки и пару раз он запнулся, но все же сумел удержаться на ногах и продолжил бежать. Он петлял между деревьями, стараясь запутать следы, но голос ведьмы все равно был близко.

– Не думай, что сможешь сбежать, – хохотала она и ее смех эхом разносился по округе.

Кион стиснул зубы и сквозь тупую боль продолжил петлять между деревьями. С Сэрой справиться было гораздо легче, не смотря на ее физическую силу. Тогда Кион быстро оторвался от нее и сбежал, но от этой ведьмы, казалось, невозможно было убежать. Она постоянно знала, где находился Кион, словно на нем стояла яркая метка.

Бард спрятался за стволом широкого дерева, пытаясь отдышаться. Недавняя мысль поразила его, как гром среди ясного неба. Ведьма вполне могла своей магией наложить на него метку, видную только ей. Это объясняло, откуда она знала, где находится бард и почему ее паутина с каждым днем поднималась все выше.

Кион провел свободной рукой по лицу, куда уже добралась паутина, пытаясь смахнуть ее. Если он прав и ведьма в самом деле поставила на него магическую метку, то бежать дальше не имело смысла. Бард крепко сжал меч в руке и вышел из своего укрытия. Впереди стояла людоедка и ехидно улыбалась. Она была близко, но не достаточно, чтобы дотянуться до нее мечом. Придется Киону сократить расстояние.

Не говоря ни слова и спрятав подальше свой страх перед ней, рыжий бард сделал широкий шаг, перешел на полубег и на ходу взмахнул оружием. Лезвие прорезало только воздух, ведьма проворно отскочила. Тогда Кион, не теряя ни секунды, взмахнул оружием еще раз и еще. Он надеялся, что рано или поздно людоедка выбьется из сил и оступится, но ведьма постоянно ловко уходила из-под его клинка. Казалось, ее выносливость вообще не тратилась от этих усилий.

Паутина начала медленно затягивать лицо Киона и тот увидел по краям зрения красивые яркие пейзажи, хотя на улице стояла ночь. Его это слегка дезориентировало – яркие очертания сбоку, а по центру – скудно освещенный луной лес. Кион протер рукой глаза, стараясь согнать паутину, но это не помогло. Он поморгал несколько раз, но видения не пропали. Даже стали больше закрывать его истинное зрение. Еще немного и он пропал.