Воспоминания самарского анархиста

Незнамов утверждал, что если к власти поставить ангела, то и у него вырастут рога — он станет чертом. Марсов не соглашался и отстаивал свою диктаторскую теорию в революции. Эти диспуты являлись их занятием и развлечением в условиях тюремного быта, отвлекали их сознание от тюремной действительности. Незнамов утверждал: «Наша Старотопная республика возникла стихийно, без вождей и рыцарей от партии, то есть произошло всеобщее восстание народов труда сел и городов — общества. Тяжелые экономические условия явились той силой, которая создала восстание народа за лучшую долю свою на Земле. Если народ нашего села провозгласил республику, то народ других сел и деревень оставался нейтральным из‑за страха перед царем и его властями, боясь поражения республики и последующей расправы. Это значит то, что сознание еще не определило бытие, или же бытие не определило сознание? Ведь этот каламбур ваш, товарищ Марсов, не объясняет действия одних и нейтралитет других, а третьи даже враждебно настроены к революции, хотя они находятся в одних и тех же условиях бытия и сознания. Во всех случаях и во всех странах все революционные восстания имели основанием своим „хлебы“ — борьбу за экономическое право на хлебы и политическое равенство и свободу духа-мысли. Не бытие определяет сознание, а органическая потребность человека и общества, да и всякого живого существа: меньше страданий — больше удовлетворений. По этим никем не писаным законам живет и будет вечно жить род человеческий до последних его дней на планете Земле. Каковы бы ни были государственные формы — рабство экономическое, политическое и моральное будет уничтожено самим обществом. В мире тогда только наступит социальное успокоение и прекратится вражда за равенство материальное и духовное, когда сами народы не на словах, а на деле установят личную и общественную собственность на все производимое ими без паразитов и захребетников труда — властей. И только тогда человек человеку будет не на словах, а на деле другом и братом в словах и духе.

А до тех пор, какую бы форму правления ни сочиняли власти для народа — без экономического равенства мира в обществе и на Земле не будет. Вот почему все революции не смогли уничтожить насилия и рабства экономического человека над человеком. На основании стремления человека-общества к освобождению от экономического рабства происходят и будут происходить взрывы — революционных восстаний!»

«Нет! — сказал Марсов, — наша партия ведет борьбу за захват власти в свои руки через восстание рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции и установление диктатуры в обществе для подавления эксплуататорских классов! Мы боремся за создание пролетарской диктатуры в государстве, под командованием нашей партии демократов, за захват фабрик, заводов и земли в руки самого государства, где каждый будет работать на благо государства и общества. Все богатства народа, материальные и культурные, должны принадлежать государству и обществу через диктатуру нашей партии, которая будет регулировать жизнь общества и каждого человека законами, распоряжениями и указаниями.

Все орудия и средства производства и потребления будут в руках государства. Это будет первое в мире народное государство вначале в одной нашей стране, а затем во всем мире. Завоевав политическую власть, мы потом разрешим и все экономические вопросы рабочих, крестьян и интеллигенции. Затем мы поведем народ, общество к коммунистической жизни, а государство будет упразднено, мы его сдадим в музей вместе с прялкой и бронзовым топором. Ваша республика потерпела поражение так быстро потому, что в борьбе с угнетателями не было у вас диктатуры партии».

Долго еще Марсов продолжал говорить и доказывать необходимость диктатуры в государстве одной партии, и именно партии марксидов, единственной и непогрешимой в роде человеческом! Много он говорил о долге и чести трудящихся в государстве диктатуры, после победы в будущем революции.