Воспоминания военного контрразведчика

Пройдя шумный восточный базар, он почувствовал освобождение, даже облегчение, перестав обонять глубокие специфические запахи базара, дурманящие ароматы трав, специй и благовоний. Он повернул на улицу с магазинами и книжными лавками и почувствовал новый парфюм, к которому стал постепенно привыкать, еще не определив его классификацию.

Вновь Филоновым стали овладевать путаные и навязчивые мысли. Он знал себя, как никто другой, — человек миролюбивый, бесконфликтный и трудолюбивый. выносливый, неприхотливый, стойкий, упорный и самоотверженный. Интересно, видит ли резидент в нем эти качества? Или видит только необщительность, замкнутость и упрямство? Разве Филонов нарушал когда-нибудь слово? Всегда выполнял обещанное. Обида ужом крутилась в голове. Чувство справедливости требовало какого-то разрешения. А какого?

Безуспешно обойдя несколько кварталов с книжными магазинами, он не расстроился: был уверен, упрямство и настойчивость будут вознаграждены. С противоречивыми мыслями и тяжестью на душе направился в посольство…

Стараясь отвлечься, стал думать об истории Алжира и его народа. Надо же, многовековая история характеризуется одним словом — борьба. Не успели освободиться от Рима, попали в зависимость от вандалов. Освободились от них, попали под Византию, потом — Халифат, Испания, Османская империя, французская колонизация, гитлеровская Германия, опять Франция и, наконец, свобода!

Неожиданно за спиной скрипнули тормоза автомашины. За рулем сидела миловидная девушка. Она приоткрыла дверцу и пригласила Филонова в машину. Вообще, в Алжире принято подвозить пешеходов, поэтому он не придал особого значения этому доброму жесту. Отказался бы, если бы за рулем сидела женщина-неевропейка, но водителем была красавица.

— Вам куда? — по-французски спросила она.

— В советское посольство, — с неожиданной откровенностью ответил Филонов.

— Вы дипломат?

— Да! — соврал Филонов.

В процессе разговора познакомились.

— Анатоль, — представился он.

— Нади, — улыбнулась она. Через несколько минут американка (а она оказалась американкой) знала, что советский дипломат озабочен поиском литературы по местной этнографической тематике.

— Вы ищете довольно редкие книги, ─ — с едва заметным акцентом, теперь уже по-русски, промолвила Нади. — Не тратьте время в поисках таких книг, тем более в этом районе. Анатоль, надо знать город, чтобы иметь представление, где искать подобную литературу, — непринужденно уколола девушка.

А столицу он знал, и знал хорошо, во всяком случае, зачет по знанию города имел.

От неожиданной участливости молодой и красивой девушки офицер опешил. Пусть небольшой, но профессиональный опыт подсказывал ему держаться настороже.

Красивое, как в рекламных клипах, лицо, пухлые губы, гордо посаженная голова с рыжими волосами, собранными в хвост на затылке, большие, открытые, блестящие карие глаза, брови узкие и дугообразные. Легкое платьице плотно облегало точеную фигуру с высокой соблазнительной грудью. Подчеркнуто любезная, красивая, нежная, застенчивая улыбка, белоснежные зубы. Длинные ноги с налитыми икрами могли свидетельствовать совсем о не случайности появления ее возле советского военного разведчика.

Да, всем хороша, но ноги… В меру загорелые, бронзового отлива, с гладкой кожей, наверно, не только на глаз. Одним словом, впечатление восхитительное, даже очаровательное.

Прошло еще некоторое время, и пассажир уже знал, что американка занимается российской филологией, а ее родители, временно проживающие в Алжире, — ─ специалисты по этнографии. В родительской библиотеке должны быть книги по этой тематике. В худшем случае она их сможет достать у коллег или получить ответ на вопрос, где их можно купить.

— Анатоль, Prince Charmant[17], поехали ко мне на квартиру, у родителей библиотека, в ней что-то по этой теме да найдем. А не найдем, у меня достаточно связей, чтобы отыскать в городе. В конце концов, я закажу книги в фирменных магазинах, идет? Какие исторические периоды или конкретные вилайеты, округа, коммуны нужны?

— Да все интересует, или то, что попадется. Так будет точнее.

Девушка жила в довольно большом особняке, с множеством комнат и библиотекой. Быстро осмотрели все нижние и средние полки и перешли к верхним, на которых были Morceaux Choisis[18]. Здесь Нади понадобилась помощь подняться по ступенькам лестницы. Когда Филонов придерживал Нади за локоток, его пронзило огромное желание обнять ее за талию. Это не ускользнуло от нее. Наконец она нашла книгу и со смехом обратилась к нему:

— Анатоль, лови, нет, не книгу, а меня с книгой, — и ловко прыгнула к нему в объятия.

Она резва, как лань степная,
Мила, как цвет душистый рая;
Все страстно в ней, и грудь, и стан,
Глаза — два солнца южных стран.