Воспоминания военного контрразведчика

Сотрудничал не за страх, а за совесть, это при отсутствии гражданской совести. Вот уже два года Филонов находился в стане врага, 24 явки провели с ним янки, не считая мгновенных передач. Много выдал, но все сходило с рук, и уверовал он в себя, в свою ненаказуемость, счастливую звезду, и уверовал в своих покровителей.

Но так было на явках, вечером перед сном тягостные мысли навязчиво посещали голову. А ночью Филонов спал нервно. Сон то легкий, то тяжелый, кошмарный. По утрам, уже привычно, он брал себя в руки.

Агенту за политический отчет в феврале 1976 года было вручено 10 000 алжирских динаров, которые он обменял на чеки. На этой же встрече от Джеферсона получил 40 000 рублей и 24 золотые монеты царской чеканки, достоинством в 5 рублей каждая, с разъяснением, что золото нужно хранить в надежном тайнике и потратить только в случае провала, для перехода границы — инструкции будут потом переданы.

Шпионскую экипировку, деньги и ценности Филонов сумел провезти в обход таможенного контроля по фиктивной справке о своей принадлежности к дипломатическому персоналу. Фальшивка была получена от приятеля, работавшего в консульском отделе посольства.

В начале июня 1976 года в городе Алжире в условленном месте, по заданию ЦРУ, он поставил сигнальную метку, уведомляющую Майкла о своем отъезде в Советский Союз…

* * *

Начальник 1-го отдела 3-го управления КГБ полковник И.А. Ермолаев вызвал руководителей отделений и сообщил информацию о том, что в конце января 1976 года радио-контрразведывательная служба госбезопасности зафиксировала новый канал односторонних радиопередач одного из американских разведцентров на территории ФРГ. Лепесток устойчивого приема накрывал районы Тульской, Калужской и Курской областей.

— Итак, товарищи, есть две версии: агент уже начал действовать или он ещё находится за рубежом, — рассуждал начальник отдела, — а сигнал идет для отвода глаз. Противник пытается ввести нас в заблуждение. Вместе с тем не думаю, чтобы шпион сидел в границах треугольника вышеупомянутых областей. По всей вероятности, он москвич. Сигнал через приставку к радиоприемнику «вытянуть» в столице технически возможно. Необходимо принять меры по выявлению офицеров, прибывших и прибывающих в этом году из загранкомандировок. Искать будем, в первую очередь, среди этой категории военнослужащих. Меня волнует ваш объект, Николай Петрович, — с этими словами он обратился к подполковнику Петриченко, отделение которого вело контрразведывательную деятельность в ГРУ. ─ Еще раз пересмотрите материалы сигналов и дел оперативного учета.

…Прошел почти год поиска полумифического агента «втемную». Некоторые оперативники видели шпиона чуть ли не в каждом военнослужащем, проходившем по делам и сигналам. Однако это скорее были мечты, а не конкретика. Но то, что случилось в феврале 1977 года, еще больше накалило обстановку поиска.

Дело в том, что в ходе работы по выявлению возможных шпионских отправлений на канале почтовой переписки было отобрано письмо на подставной, известный оперативно-техническому управлению (ОТУ) КГБ адрес. Содержание вложения вынудило специалистов проверить лист на тайнопись. После необходимой обработки на бумаге отчетливо проявился зашифрованный цифровой текст с коротким словом на русском языке «Конец». Шпионское послание сфотографировали, а тайнопись снова «спрятали» — она исчезла. Письмо без задержки отправили по указанному на конверте адресу, который и подсказал «флаг» спецслужбы. Контрразведчикам стало ясно, что они имеют дело с агентом ЦРУ США. Почерковедческая экспертиза показала: тайнописный текст и текст на конверте написаны одним человеком.

Вторым главком КГБ было возбуждено дело розыска на агента ЦРУ.

В ОТУ КГБ служили несколько человек с феноменальной зрительной памятью, которые твердо заявили, что автора письма они найдут по почерку.

Именно им, профессионалам своего дела, и было поручено просмотреть все проверочные дела на советских граждан, работающих за рубежом.

Я, в числе других сотрудников 2-го отделения, носил стопками проверочные дела на сотрудников ГРУ. И за мимолетное пребывание в кабинете обратил внимание на их работу. Сосредоточенным взглядом они просматривали первые две-три страницы и затем несколько последних страниц. Стопки возвращались, и конвейер продолжал свою работу.

В один из дней эти товарищи попросили меня проводить их в столовую. За обедом они уверенно сказали, что отправителя письма на подставной адрес в США они найдут. И сообщили, что ими уже просмотрены сотрудники МИДа и других организаций. Они заметили, что автор так пишет некоторые буквы и цифры, что спутать его с кем-то невозможно. Читатель может убедиться сам, посмотрев его рукописный текст, приведенный далее в книге.