Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 1

К концу моей политической и государственной деятельности Правительство СССР готовилось к строительству жилищ с большими удобствами[876]. Когда мы беседовали об этом с главным архитектором Москвы Посохиным, он представлял проекты, которые вполне соответствовали такому назначению. Я обратился к нему с просьбой спроектировать здания в девять, четырнадцать и шестнадцать этажей. К товарищу Козлову я обратился с просьбой спроектировать детали для таких жилых зданий на своих вибропрокатных прессах.

Я попросил товарища Посохина предусмотреть в новом здании иные нормы по площади жилья, особенно прихожей, кухни, туалета и ванной комнаты. Обязательно раздельные туалет и ванная комната и встроенная мебель. Посохин тогда мне напомнил, что это выйдет за пределы установленных правительством норм.

Я ответил, что этот жилой дом – следующая ступень, на которую мы уже должны подняться, строить с большими удобствами. Конечно, здесь должны быть лифты с бесшумными муфтами, чтобы при пользовании лифтами и закрывании дверей здание не содрогалось бы. Лифты должны быть бесшумными, такими, какие умеют их делать финны.

Построили первое девятиэтажное здание. Я выезжал и осматривал его. Потом начали следующий этап – строительство 16-этажного дома из тех же деталей. Мы активно готовились к новому этапу в жилищном строительстве. Становилось невыгодно строить четырех– и пятиэтажные дома. Экономически обоснованная высотность жилищного строительства смещалась к девяти – двенадцати этажам. К этому мы и готовились. В стоимость квадратного метра входят не только собственные затраты сооружения жилого дома, но и другие: прокладка дорог, прокладка тротуаров, прокладка коммуникаций: газа, телефона, электричества и всего, что сопряжено с созданием жилого квартала. При строительстве высотностью в четыре-пять этажей пространства занимается больше, чем при строительстве девяти – двенадцатиэтажных домов. При увеличении объемов строительства центр тяжести расходов все больше смещался с самих домов на подготовку территории. В соответствии с этим мы меняли свои подходы. Теперь получалось: чем выше здание, тем оно дешевле, но не буквально, есть какой-то предел. Выше этого предела повышение этажности вновь ляжет накладными расходами на стоимость квадратного метра жилой площади. Такова диалектика строительства, и важно уловить момент, когда следует изменить устаревающую стратегию. На первом этапе жилищного строительства мы опирались на пятиэтажки, теперь стал разумен переход к зданиям в девять – двенадцать этажей при той же стоимости одного квадратного метра площади. В пятиэтажках стоимость квадратного метра достигала ста десяти рублей. В Нью-Йорке высотное здание экономически оправдывается иначе. Там застройщики скупают целый квартал, сносят все прежнее малоэтажное жилье и строят высотные здания. Им так выгоднее. В социалистических условиях должен быть другой подход. Надо не сносить пятиэтажки, а сохранять их, капитально ремонтируя, внутренне переустраивая и улучшая. Если мы придадим старым домам новый облик, встроим лифты и улучшим в них условия проживания, то не всегда человек захочет переехать оттуда в высотку[877]. Повышение этажности можно рассматривать как естественную эволюцию в строительстве. После смерти Сталина на периферии жилье строилось в один-два этажа. Спрашивается: «Почему?» Здесь никакой политики не было. Москвичи же увлеклись небоскребами. И то, и другое невыгодно, это крайности. Расчистка и всякие коммунальные услуги при одноэтажном строительстве стоят невероятно дорого. О высотках я уже говорил. На том этапе строительство трех-, четырех– и пятиэтажных домов оказалось значительно дешевле, так же как и обслуживание живущих в таком городке заводского типа. Теперь наиболее разумная высотность здания девять – шестнадцать этажей. Что будет завтра? Не знаю.

Подводя итог своим записям о строительстве, я радуюсь и горжусь, что мы освоили строительство жилья в таких грандиозных масштабах. Все это благодаря сборному железобетону. Мы первыми в мире проявили инициативу в этой области. Однако скажу, пока мы спорили, осваивали и внедряли сборное железобетонное строительство, Запад успел взяться за ум и шагнул семимильными шагами в этой сфере. Теперь нам нужно самим шагать дальше, не забывая о достигнутом. Когда в Югославии был разрушен землетрясением город Скопле, а я вскоре после него, побывав в Югославии, увидел все разрушения, то мы в порядке братской помощи послали туда саперов. Они произвели разборку зданий, которые могли быть восстановлены, и расчистку города. Мы подарили Югославии завод сборного железобетона для жилищного строительства. Думаю, что он сыграл свою роль в восстановлении города. Такой же завод мы передали правительству Афганистана. Можно сказать, что сборный железобетон завоевал себе международное признание.

Дела сельскохозяйственные