Восшествие цесаревны. Сюита из оперы или балета

Петр Киле ВОСШЕСТВИЕ ЦЕСАРЕВНЫ Сюита из балета или оперы

ПРОЛОГ

          ХОР МАСОК
   (в образах художников «Мира искусства»

)Пока мы вдохновением горим,
      Мы новый мир творим
Из жизни, что была когда-то,
      С рассвета до заката,
      И Хор как демиург
Являет из тумана Петербург,
      Классический, старинный,
      Бегушие стремнины,
А с ним сообщество друзей,
Взошедших вновь из юности своей
В оживших баснословных грезах,
      Вся жизнь в шипах и розах,
И вновь разносится досель
Любви волшебная свирель!

И вновь разносится досель

Поэзии волшебная свирель!

ЧАСТЬ I

1

Петергоф. Маски мелькают по аллеям Нижнего парка. Выделяются Коломбина, Пьеро и Арлекин. Проносятся звуки музыки, весьма незатейливые, скрипки, клавесина и свирели, и повсюду проступают персонажи в одеждах XVIII века.ртре по портретам…ы-балеталетаков, с новыми замыслами о советской эпохе, ликвидация странного провала 1972 - 1979,

Коломбина:

- Что происходит?

Арлекин:

- Нет, что с нами происходит?

Пьеро:

- В масках под звуки свирели мы способны перемещаться во времени, и вокруг нас оживают тени прошлого…

- Как на сцене?

- На сцене бытия, в котором минвушие времена соседствуют и даже проступают как настоящее.

- Как вечно настоящее!

- То есть миф!

- В прогулках в Царском Селе, как и в Летнем саду или в Петергофе, мы нередко – по состоянию природы или нашего духа – оказываемся в ауре минувшего, куда нас влечет красота…

- … эротика…

- … в вечно настоящем!

- Мы словно на миг обретаем бессмертие, что дает нам музыка, живопись, вообще искусство?

- Здесь барокко времен Елизаветы освещается празднично весенним днем! Видите? Чувствуете?

- А что такое барокко?

- Это стиль!

- Барокко больше, чем стиль, - это миросозерцание и образ жизни, разумеется, дворянского сословия в России в условиях преобразований Петра Великого и Елизаветы…

- Кстати, как было в Испании и в Англии в XVI-XVII веках…

- То есть в эпоху Возрождения! А в России? Всего лишь заимствования?

- Как в Испании в отношении Италии? Как в Англии в отношении Италии и Испании?

- Да, заимствования не исключают самобытного развития национальных литератур, языка и искусств, что мы видим и в России.

- Минувшее нас влечет как миросозерцание и образ жизни в условиях расцвета искусств?

- Как античность и эпоха Возрождения!

- И в России?!

- Мы открываем минувшее, чтобы обновить наше настоящее. Резонно! Ведь недаром Дягилев, забросив пение, стал рыться в архивах и написал книгу о Левицком как первооткрыватель русского портрета XVIII века.

- Тсс! Здесь вельможи и дамы разгуливают, очевидно, в ожидании выхода императрицы…

- Неужели мы увидим воочию, в яви Елизавету Петровну?

- Как запечатлел ее Евгений Лансере? Всего лишь пышность моды, величия и лет… Нет, лучше бы показалась цесаревна, как у Серова! Ведь красотой с юности она отличалась исключительной, по отзывам современников, по преимуществу иностранцев…

Показывается молодая девушка высокого роста, голубоглазая, золотоволосая, в платье из белой тафты с черным гризетом, весьма простеньком, когда вокруг дамы щеголяли в пышных платьях из лионского шелка и парчи с золотой вышивкой. Невероятно и тем не менее вполне узнаваемая Елизавета Петровна! К ней и обращались:

- Ваше высочество!

- Государыня цесаревна!

Маски в танцевальных движениях проговаривают, как поют:

- Сама Венера ярче не сияет и обликом, и женственностью юной, и грацией божественной, и ростом, пленительно проста, о, красота!

Цесаревна с восхищением восклицает, что делает ее ослепительно прекрасной:

- Ах, кто же вы такие? В чудных масках и в платьях расчудесных! Вы актеры? Не из Парижа… с речью россиян? Но мне пора. Не я царица бала в родных мне с детства Петергофских парках.

- Куда бы вы направились сейчас, позвольте нам последовать за вами?

- Увы! В деревню под Москвой уеду в изгнанье добровольное, поди. Там строю летний дом и зимний есть, сад заложила со своим двором. Хотите, приезжайте, буду рада!

В парках вспыхивает фейерверк, и все исчезает в ночи, только звезды в вышине, издалека проносятся звуки свирели.

2

На сцене проселочная дорога у деревни и озера вдали. Там проступают маски, вполне узнаваемые: Коломбина, Пьеро, Арлекин и еще ряд лиц. Оглядываются с удивлением и даже с испугом. Проносятся звуки валторны и свирели, за березами на лугу девушки в сарафанах водят хоровод.

Среди них выделяется высокого роста красавица, к которой подбегает красавец, одетый пастушком. Он показывает рукой на гостей за березами.

- Ваше высочество!

- Что, Алексей?

- Комедианты!